Алекса́ндр Вениами́нович Храброви́цкий (20 октября [2 ноября] 1912, Санкт-Петербург — 13 сентября 1989, Москва) — широко известный в советской и зарубежной науке литературовед (исследователь творчества В. Г. Короленко), писатель и краевед.

А. В. Храбровицкий в Пензе в 1947 году
Родился в Санкт-Петербурге в 1912 году в семье инженера. В 1927 году окончил семилетку в Малаховском детском городке под Москвой, а в 1930 — Московский педагогический техникум имени Профинтерна с преимущественной подготовкой библиотекарского дела. С 1931 по 1939 работал в редакциях различных московских газет, однако с усилением сталинской политики борьбы с «врагами народа» вынужден был переехать в Пензу. В 1939–1951 годах работал в издательстве областной газеты. Во время войны девять раз проходил медицинские комиссии, порываясь на фронт, но каждый раз его признавали непригодным к службе в армии по зрению.
В 1951 году вернулся в Москву, где познакомился с дочерьми В. Г. Короленко и внучкой писателя — Софьей Константиновной Ляхович. Вскоре она стала его женой, с которой он прожил с 1952 по 1964 год. Она была верной сподвижницей его нелёгкого труда, участником известных короленковских чтений в Глазове.
В 1969 году ему запретили работать с архивом Короленко в отделе рукописей Ленинской библиотеки. Поводом послужила разгромная статья в газете «Известия» об эмигранте А. Сионском, в которой имя Храбровицкого упоминалось 22 раза.
Скончался А. В. Храбровицкий 13 сентября 1989 года.

С 1942 года начал интересоваться творчеством В. Г. Короленко и более сорока лет отдал изучению его наследия. Подготовил 125 статей, заметок. рецензий и публикаций, посвящённых В. Г. Короленко, не считая работ, подготовленных, но не опубликованных и хранящихся в рукописях в Российской государственной библиотеке и Пушкинском доме. Среди последних наиболее примечательной является рукопись сборника «От Радищева до Короленко. Из литературного прошлого Пензенской области».
А. В. Храбровицкий помогал А. И. Солженицыну собирать материалы к «Архипелагу ГУЛАГ».

12.12.2012
Пензенский кошмар Александра Храбровицкого

На днях мне в руки попала книга Александра Храбровицкого "Очерк моей жизни". Начал листать да так и не смог остановиться - до того занимательным оказалось чтение. А уж поучительным тем паче.
Многое для себя как человека, увлекающегося краеведением, открыл заново. Вот, спешу поделиться информацией с вами, дорогие наши читатели!

Отправил телеграмму Молотову
В 1939-м на долгие 12 лет судьба забросила в Пензу опального ленинградского журналиста Александра Храбровицкого. Ни в столичной "Вечерней Москве", ни в "Ленинградской правде" Александр Вениаминович, который, по мнению окружающих, выделялся "...маниакальной честностью, усидчивостью и добросовестностью в работе", не прижился. Ему посоветовали от греха подальше уехать в провинцию.
"До этого я думал, что у нас справедливость всегда торжествует, - написал автор "Очерка...". - Нужно только правильно и настойчиво бороться за нее; но увидел, что все решает усмотрение одного лица - 1-го секретаря обкома партии, назначенного из Москвы, борьба с которым невозможна".
И тем не менее в Пензе он продолжил бороться с бюрократией. Не прошло и месяца, как "Сталинское знамя" опубликовало материал Храбровицкого "Под окнами гороно" о толпе детей, целый день просидевших на жаре и солнцепеке в ожидании отправки в пионерлагерь.
Следом выходит статья "Почему в Пензе перебои с хлебом". Местные власти не отреагировали. Тогда журналист отправил в столицу телеграмму: "Москва. Кремль. Молотову. Пензе систематические перебои продажей хлеба. Последние дни народ на голодном пайке. Единственная причина - заниженная выпечка. Местные организации принимают решения, которые ничего не меняют. Необходимо срочное вмешательство Центра".
После этого журналист на две недели уехал в командировку в Чембар, а когда вернулся, узнал, что проблема решена, поскольку из столицы прилетала правительственная комиссия.
В "Делах музейных" Александр поведал о жалком состоянии краеведения и расхищении экспонатов директором краеведческого музея Улыбиным. Чиновники сделали вид, будто ничего не случилось. Тогда об этих безобразиях Храбровицкий пишет лично наркому просвещения Потемкину. Дело замять не удалось, из Москвы приехал инспектор, и вскоре Улыбина сняли с работы.
А когда в Пензе отказались издавать книгу местного поэта, Храбровицкий поехал в Москву к генеральному секретарю Союза писателей СССР Александру Фадееву, затем на прием к Сергею Михалкову и заместителю министра иностранных дел, депутату от области Андрею Громыко. Книга вышла.
Несчастья в личной жизни
Если на журналистском поприще у молодого человека дела шли успешно, то в личной жизни творилась кутерьма. Женился Храбровицкий на Елене Иваненко, у которой уже была дочь. Но через какое-то время Елена Константиновна указала мужу на дверь.
Правда, спохватилась и долго упрашивала вернуться. А потом из тюрьмы вернулся прежний муж Павел Чижанов. Стали жить втроем в одной комнате (девочка к тому времени умерла). Храбровицкий с Павлом вместе ходили в баню, терли друг другу спины, парились, а во дворе судачили сплетницы: "Глянь-ка, Ленка, какая богатая, живет сразу с двумя".
Дело закончилось плохо: доведенная до отчаяния пересудами женщина взяла в руки топор и нанесла себе несколько ударов по голове. В больнице в бреду говорила, что хочет быть только с Александром. Хорошо, что Чижанов все понял и уехал куда-то на заработки.
13 декабря 1941 года в семье родился сын Вениамин. Уже после войны умерли грудной Илья и двухлетняя Оксана, но осталась еще одна дочка, Олеся. Увы, последствия ранения для Елены Константиновны оказались необратимыми: она повредилась рассудком и еще не раз пыталась покончить жизнь самоубийством. Однако самое страшное ждало Александра Вениаминовича впереди.

На ниве краеведения
Еще в 1903 году в деревне Суворово стараниями губернских властей был установлен бюст великого русского полководца, но в 1929-м местные коммунисты сдали бронзовый памятник на металлолом. И вот в годы войны Александр Храбровицкий задумался о восстановлении монумента.
"Сам добывал конструкции для отлива, сам отвозил на завод", - вспоминал наш герой. А когда все было готово, договорился с музеем, откуда взял подлинное знамя Пензенского ополчения, а из театра - форму суворовского солдата. 7 ноября 1942 года в торжественной обстановке бюст вернули на место.
В почетном карауле рядом стояли солдат-суворовец и красноармеец. О событии даже написала столичная "Правда". "Обком этой работе не оказывал никакой помощи, но и не запрещал, - читаем в "Очерке моей жизни". - Такая тактика по отношению к инициативе снизу была постоянной: боялись поддержать и не решались подавить".
Такая же история вышла и с могилой героя русско-японской войны Василия Рябова, похороненного в Лебедевке. Храбровицкий на свои деньги изготовил мемориальную доску, взял ее под мышку, в карман положил молоток и гвозди и пешком отправился на могилу. Хорошо, что сын солдата подполковник Рябов организовал на месте митинг односельчан.
Стоит вспомнить, что Александр Вениаминович в 1942 - 1949 годах организовал суворовскую выставку в Пензе; празднование 100-летия со дня рождения художника Савицкого и восстановление памятника на его могиле. При его активном участии восстановлены памятники изобретателю П. Яблочкову, писателю В. Слепцову, установлены мемориальные доски В. Белинскому и на дом  Н. Бурденко.
За годы войны из-под пера журналиста вышло более 200 брошюр, художественных плакатов и портретов! Своими неуемными инициативами журналист нажил себе немало врагов в чиновничьих кабинетах. Один из них, секретарь обкома КПСС Константин Черненко (в будущем Генеральный секретарь ЦК КПСС), никак не хотел допустить, чтобы в Пензе напечатали книгу стихов нашего земляка Павла Дружинина.
"Поводом к этому стало постановление ЦК КПСС о журналах "Звезда" и "Ленинград", - с горечью вспоминал Храбровицкий. - Тогда в каждом городе искали своего Зощенко" (писателя в то время подвергли жестокой критике. - Прим. ред.). Лишь после прямого указания из Москвы - Александр Вениаминович вновь побывал на приеме у Фадеева - книга вышла из печати.
И тем не менее правдолюбу отомстили. Слово самому автору "Очерка моей жизни: "Очень скоро я был уволен из редакции с формулировкой: "За искажение фамилии кандидата в депутаты".
Дело было так. В Пензе жила сестра академика Н. Бурденко - учительница В. Бурденко-Чернявская. Этой фамилией она подписывалась. Я давал отчет о собрании, где Бурденко-Чернявская была выдвинута кандидатом в депутаты областного Совета. Оказалось, что в паспорте у нее фамилия Чернявская, и, следовательно, я исказил ее, написав двойную".
Но и это не стало уроком для строптивца. В статье "Незнание дела и неряшливость" он в пух и прах раскритиковал "безграмотный справочник о Виссарионе Белинском", в авторах которого был и сотрудник обкома КПСС Цветков, что только подлило масла в огонь. Судьба журналиста-краеведа была решена.

К делу подключили МГБ
Не мытьем, так катаньем. Храбровицкого вызывают в местное управление МГБ и просят рассказать "о своих иностранных связях". Под этим подразумевалась статья в свободно издававшемся в СССР журнале "Британский вестник" о русском юноше Бахметеве, написавшем в Эдинбурге диссертацию об оспопрививании.
"Вы лучше скажите, а признаете ли себя виновным в том, что передали документ иностранной державе? - наседали на Александра Вениаминовича следователи. - Сколько вам заплатили?" Допрос продолжался с 8 часов вечера до 3 часов ночи. Храбровицкого заставили подписать бумагу о секретном сотрудничестве.
Вскоре избили жену Александра Вениаминовича. Потом последовал донос о том, что Храбровицкий якобы похитил шкаф покойного профессора Спрыгина и письмо историка Ключевского. И хотя при проверке все оказалось налицо, здоровья Александру Вениаминовичу это не прибавило.
В начале июня 1951 года с женой нашего героя стало твориться нечто странное: "Она говорила о каких-то лучах, газах, шпионах, подходила ко мне с вопросом: "Скажи мне, кто ты такой?". В ночь на 10 июня я проснулся от стука в комнате жены и детей; вбежал туда и увидел жену с поднятым топором. Я вырвал его и побежал в скорую помощь.
Меня привезли, когда в квартире уже никого не было. От следователя я узнал, что мой 10-летний сын умер от удара топором по темени, 4-летняя дочка ранена в голову, грудной ребенок жив; жена кричала, что она убила шпионов".
На другой день Храбровицкого самого поместили в психиатрическую больницу, где он провел пару месяцев. По выходе из лечебницы он навсегда покинул Пензу.
P.S. Уже потом, когда Александр Вениаминович работал в Москве, у него случился конфликт с Георгом Мясниковым - вторым секретарем Пензенского обкома КПСС, который предлагал Храбровицкому признать, будто Александр Радищев, автор знаменитого "Путешествия из Петербурга в Москву", родился в Верхнем Аблязове.
Краевед ответил отказом. Тогда Георг Васильевич нашел удобный предлог, чтобы не печатать в Пензе очередную книгу Храбровицкого, а далее сделал все, чтобы имя его упоминалось на Сурской земле как можно реже.
Владимир Вержбовский
http://publish.pnz.ru/ml/index.html