Об эвакуационном госпитале №2741 и захоронениях немецких военнопленных в статье Евгения Саляева "Так где же хоронили пленных?".
Начало статьи в теме Госпиталь 4403
"Статья о пленных немцах и их военных союзниках, лечившихся в Нижнем Ломове, вызвала огромный интерес жителей города. Решил добавить некоторые сведения и я, потому как занимался этой темой.
...
Тяжёлые бои на юге, в Сталинграде, привели к новому массовому поступлению раненых в Пензенскую область, и стало ясно, что командование допустило ошибку, переведя большинство пензенских эвакогоспиталей в другие регионы. Коек сразу же стало не хватать, и в январе 1943 года облисполком принял решение открыть ещё несколько госпиталей, к примеру, в Нижнем Ломове – на 700 коек.
Сделать это оказалось нелегко, так как всё медицинское оборудование вывез прежний госпиталь № 4403. Хуже того, переезд его был проведён самым варварским образом. Так, в основном здании госпиталя выехавшие разрушили водопровод, канализационную систему, санпропускник, пищевой блок, вынули замки из дверей, разобрали дощатые перегородки, частично сорвали электропроводку, увезли дрова и почти всех предоставленных им лошадей, как при спешном отступлении от врага.
В результате устройство нового госпиталя № 2741 затянулось до 25 февраля, после чего начался приём раненых и больных. В новом госпитале имелось 555 коек. По причине нехватки самого необходимого власть обратилась за помощью к населению, и люди принесли в госпиталь посуду, постельное бельё, подушки и прочее.
Но получилось так, что всё это пошло на лечение не советских солдат, а пленных врагов. В 1944 году Нижнеломовский госпиталь № 2741 (и ещё 4 пензенских лазарета) были переданы для лечения больных и раненых военнопленных. Первая группа их поступила в наш госпиталь в декабре 1944 года. В эшелоне, который пришёл на станцию Нижний Ломов, было очень много истощённых людей, по причине чего 95 пленных умерли от дистрофии, причём большая часть – в первые 2 – 3 дня после прибытия. Потом ситуация улучшилась.
Некоторые жители города утверждают, будто умерших немцев хоронили в восточном конце улицы Смирнова, где позднее возникла «Заготконтора». Большинство же горожан уверяют, что этого не было, а на том месте находилась городская свалка.
Предоставим слово очевидцу Борису Викторовичу Синицыну, 1932 года рождения: «Помню, над Нижним Ломовом не раз вражеские самолёты пролетали. Мы тогда бежали в бомбоубежище, в зигзагообразные щели, которые были выкопаны за зданием нынешней гостиницы.
А зимой 1944 года привезли первых пленных немцев. По-моему, откуда-то с юга. Мы бегали на станцию смотреть. Вагоны были закручены проволокой. Стали выгружать, а в них полно мёртвых. В некоторых выгонах осталось всего по 3 – 5 – 10 живых. Их выгрузили в телеги, машины – в госпиталь. Он находился в здании напротив Панкова магазина и в детсаде.
А мёртвых отвезли к Миронову оврагу. Там раньше стояли деревянные сараи – гончарные цеха, где делали молочные горшки, крынки. В 1943 году их уже не осталось. Ям там много было. Вот туда их и свезли. 3 большие кучи навалили. Хоронить сразу не стали, так как мороз был сильный, земля промёрзла.
А когда собаки начали по городу руки-ноги таскать, спохватились. Прислали солдат. Те взрывали и делали ямы. Работали халатно. Когда взрывали, всё в воздух летело: и земля, и трупы. После их бульдозером сгребли в ямы и закопали. Позже на том месте «Межрайгаз» и «Сельхозмонтаж» построили».
Стоит обратить внимание на слова Бориса Викторовича, что немцев увезли в два здания на улице Карла Маркса. Именно там первоначально хотели разместить пленных раненых. Но их оказалось много, и им отдали здание учительского института. Не было больше проблем и с захоронением. После того случая умерших закапывали вовремя, и пусть неглубоко, но на достаточную глубину, чтобы собаки их не вырыли.
«Пленных привезли зимой, – вспоминала Антонина Николаевна Строкина, 1928 года рождения. – Говорили, что они два месяца в дороге были. Многие умерли. Это были не только немцы, было много румын, мадьяр (венгров). Отвезли их к Миронову оврагу – и оставили. А потом землю взрывали, большие ямы делали».
«Долго их земле не предавали, – подтверждала и Надежда Ивановна Уланова, 1923 года рождения. – И только когда собаки кости начали таскать, спохватились»...
Был один случай, когда «цивилизованные» европейцы показали свою сущность. Медсестра госпиталя Антонина Петровна Аристова рассказывала А. Н. Строкиной: «Немцы сначала вели себя плохо. На следующий же день, когда отогрелись, устроили туалет прямо в палате. Пришёл главврач, он вооружённый ходил на всякий случай. Очень возмущался: “Не давать ничего! Не кормить, не лечить, пока всё сами не уберут!”. Убрали».
Только за полгода, с 1 января по 30 июля 1945 года, в госпиталь поступило 1 192 человека, а во втором полугодии насчитывался уже 1 631 военнопленный. Среди них были немцы, австрийцы, румыны, венгры, болгары, поляки, французы. Раненых среди них было лишь 20 процентов, а остальные были больными. Не хватало медикаментов, перевязочных средств, врачей и медсестёр. Сначала в госпитале имелась военизированная охрана, но после завершения войны её сняли.
Вылечившихся пленных куда-то отправляли. Куда, жители не знают.
По данным немецкого историка Эриха Машке, «в госпитале для военнопленных № 2741 г. Нижний Ломов в 1944/45 гг. умерли около 500 военнопленных». Это большой негативный показатель, но тогда на него не обращали особого внимания. Не случайно же из нескольких десятков тысяч пленённых под Сталинградом выжили и вернулись домой всего 6 тысяч солдат. Зато из старших офицеров умер всего один человек... Видимо, ситуация изменилась в лучшую сторону только после войны.
Жители отмечали, что в госпитале хорошим по тем временам было кормление. Думается, такое могло быть после окончания войны, не раньше. Еду пленным готовили из свежих и доброкачественных продуктов, порой давали свежие овощи и соки, что вызывало раздражение у голодных горожан. В то же время все жители говорили, что немцы постоянно были голодными.
Еду у жителей пленные старались не просить, а уже после войны свободно ходили по улицам и предлагали в обмен на еду какие-нибудь самодельные изделия или нанимались на какую-нибудь работу: вскопать огород, что-то смастерить. Кто-то гнал их, кто-то без работы давал хлеба, картошки, лука. Если у кого-то из городских жителей остались в доме старые рамы, которые открываются внутрь, а не наружу, то это наверняка работа немцев. Все отмечали их мрачность. Они всегда были угрюмыми и в палатах, и на улице.
«Жалко их было? – задавал сам себе вопрос Б. В. Синицын. И отвечал: – Нет, особой жалости у людей к ним не было, время такое было. У многих близкие погибли. За что же врагов жалеть?!».
Пленные работали на сельхозпроизводстве около сёл Пешая Слобода и Кривошеевка, заготавливали дрова для городских школ, детсадов и госучреждений. Это они вымостили булыжником дорогу от 30-го магазина до улицы Октябрьская. Медленно её делали, потому что все худые, измождённые были. Они же выкладывали обтёсанным камнем-булыжником и участок дороги Москва – Куйбышев, проходивший непосредственно через город, и дорогу к гранатно-капсюльному заводу (ныне там находится электромеханический завод). Пленные работали и на мельнице, находившейся в конце улицы Ленина около реки Ломов. Именно немцы посадили почти все берёзки около госпиталя, которые благополучно дожили до 2012 года и были почти полностью уничтожены по глупому распоряжению районного начальства.
«Пленные ходили строем и пели свои песни, – такое впечатление осталось у Зои Игоревны Чудайкиной. – Я до сих пор помню мелодию одной песни»...
Умерших пленных, как мы теперь выяснили общими усилиями, хоронили на краю города около Миронова оврага. За кладбищем следила местная власть. Там поставили деревянную ограду, которую позже разломали и растащили местные жители. Да что ограда! Ребятишки в начале 50-х даже выкапывали из могил кости и пытались сдать их китайцам-старьевщикам, но те, ругаясь на своём языке, выбрасывали их... После на месте захоронения военнопленных построили РЭС, ПМК «Пензасельхозмонтаж» и трест «Межрайгаз». В конце XX столетия на том месте был установлен памятник умершим пленным, который поставили венгры. Фактически он стоит на границе захоронений.
Госпиталь был расформирован в мае 1948 года.
Евгений САЛЯЕВ".
Источник: Нижнеломовская районная газета "Куранты-Маяк" №131 (15305) от 20 ноября 2013 г. - URL: http://www.kurant-mayak.ru/news-3-2198.html
Отредактировано Дворянкин С.А. (2013-11-19 22:32:00)
