1943 ГОД. ИЗЮМ-БАРВЕНКОВСКАЯ НАСТУПАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ КРАСНОЙ АРМИИ 17-27 ИЮЛЯ.
27 августа 2023.
Эти события оказались в тени Курской битвы, потому что многие рассматривают как центральное событие лета 1943 года Курскую дугу. Это абсолютно справедливо, но это не означает, что на всех остальных участках были тишина и покой. В предыдущих статьях мы частично затрагивали боевые действия на Таманском полуострове, где тоже, летом 1943 года, были наступательные операции, но, естественно, гораздо меньших масштабов.
А здесь мы выложили нашу статью про Изюм-Барвенковскую операцию, которая проводилась с 17 по 27 июля 1943 года, если брать канонические даты. Эту операцию проводил Юго-Западный фронт под командованием генерала армии Родиона Малиновского.
Эта операция, прямо скажем, «выпала» из рассмотрения исторической общественности. Она очень мало освещается. Причём зачастую даже неверно называется состав командующих. То есть, например, Д. Д. Лелюшенко, который командовал 3-й гвардейской армией в этой операции, он иной раз не фигурирует в качестве человека, который к ней причастен.
Не так давно вышла книга историка из Сибири, который написал книгу о Изюм-Барвенковской операции. Разумеется, мы здесь не будем пересказывать эту книгу, хотя мы её прочитали с большим интересом, но мы будем опираться в основном на оперативные документы, которые в том числе частично доступны на сайте «Память народа».
Эта операция весьма любопытна для оценки тех людей, которые многим хорошо известны—это В. И. Чуйков, на тот момент он командовал 8-й гвардейской армией Юго-Западного фронта. Также там фигурирует В. И. Кузнецов, будущий покоритель рейхстага, в апреле-мае 1945 года он командовал 3-й ударной армией, а в июле 1943 года он командовал 1-й гвардейской армией, которая тоже участвовала в Изюм-Барвенковской операции.
Все топонимы совпадают с тем, что мы видели на экранах смартфонов, на «голубых экранах» и, что называется, в вечерних передачах В. Соловьёва. То есть эти топонимы просто «режут ухо» постоянно. Но тогда, в тот момент, ситуация в районе Славянска и Артёмовска была конечно же несколько другая. И что надо сказать прежде всего?
Юго-Западный фронт готовился к обороне. Первоначально это было его первой задачей и к лету 1943 года он строился в оборонительный порядок, поскольку за спиной был Харьков-43, с отступлением, с немалым числом потерь, с потерей Харькова, с отброшенными тогда на восток соединениями Группы Попова. В общем на этот счёт у нас на канале есть несколько статей.
И летом 1943 года, несмотря на то, что поступала информация о наступлении немцев на Курской дуге, мы думаем, что никто, начиная от Иосифа Виссарионовича Сталина и заканчивая командующими фронтами—Р. Я. Малиновским, К. К. Рокоссовским, Н. Ф. Ватутиным Ф. И. Толбухиным, никто не мог «дать зуб», что удар последует на Курской дуге.
Если мы посмотрим разведсводки Юго-Западного фронта за июнь 1943 года, то «волосы встают дыбом», потому что командование Юго-Западным фронтом видело толпу танковых дивизий, которые «смотрели» в сторону Юго-Западного фронта.
И меры, которые принимались командованием, они, естественно, не предполагали ударной конфигурации войск фронта. Они предполагали построение эшелонированной обороны. Та же 8-я гвардейская армия В. И. Чуйкова была выведена назад, во второй эшелон. Два имевшихся танковых корпуса и один механизированный корпус, они тоже, прежде всего, готовились к нанесению контрударов.
И всё поменялось 5 июля 1943 года, когда удар последовал всё-таки на Курской дуге. Всё, что было до этого, вся подготовка, она, естественно, была полезна, потому что никто не мог сказать заранее, где ударят немцы. Вообще говоря, немцы могли в последний момент поменять план.
Вот что ещё интересно, мы обратили внимание, такая здоровая паранойя у разведотдела штаба Юго-Западного фронта: все перебежчики и взятые пленные в один голос говорили—нам приказали строить оборону. Какой вывод делают разведчики? Врут. «Это стремление скрыть свои намерения и тем самым ввести нас в заблуждение».
Действительно, Донбасс—это очень важный регион, но наступает 5 июля 1943 года, мощнейший удар противника по южному фасу Курской дуги и под удар попадает Воронежский фронт Н. Ф. Ватутина. В этот момент Родион Малиновский и все остальные спокойно выдыхнули, и сразу же стали готовиться к наступательным действиям.
Общая численность Юго-Западного фронта для справки—443 тысячи человек. В общем немало. То есть, это вполне весомо. К тому же долгая оперативная пауза способствовала укомплектованию войск—поступлению пополнений и вооружения. Например, средняя численность стрелковых дивизий 1-й гвардейской армии составляла от 6,5 до почти 8 тысяч человек, среднее значение—7 200. Учитывая, что штат негвардейской дивизии 9 500, а гвардейской 10 670—это очень хорошие показатели.
Другой вопрос, что были большие пробелы из-за весенних неудач. То есть была такая 62-я гвардейская стрелковая дивизия, которая попадала под раздачу под Харьковом. И в артполку этой дивизии 122-мм гаубиц имелась одна. ПРОСТО ОДНА! Вместо 12. То есть, это конечно, мягко говоря, «не торт». И в целом укомплектованность теми же гаубицами 122-мм тех дивизий. Которые прошли Харьков, была 65% от штата.
Гораздо лучше обстояло дело с танками. Имелся 23-й советский танковый корпус, в котором было больше двухсот танков—141 Т-34, 76 Т-70 и 21 английский танк «Черчилль». Причём в корпус, которым командовал Ефим Пушкин, который ещё в 1941 году в Львовском выступе командовал 32-й танковой дивизией, то есть опытный наш танковый командир, приезжала английская делегация, которая смотрела, как Красная Армия осваивает танки «Черчилль». Причём к танкам «Черчилль» имелись только бронебойные снаряды. Это негативно скажется на ходе боевых действий.
Соответственно, 8-й гвардейской армии давался 1-й гвардейский мехкорпус, тоже больше двухсот танков, командир И. Н. Руссиянов, отличившийся ещё под Минском в 1941 году—171 Т-34, 57 Т-70 и 12 новейших САУ СУ-152. В целом, вместе с танками непосредственной поддержки пехоты, для операции выделено: 1-й гвардейской армии—319 танков, 8-й гвардейской армии—336 танков и 33 самоходки. В общем вполне достойно.
При этом, конечно же, из Юго-Западного фронта начали «высасывать» резервы на отражение немецкого наступления в операции «Цитадель». То есть сразу же выдернули 2-й танковый корпус, поэтому мы его и не упоминаем и начали выдёргивать артиллерийские соединения. В конце концов Р. Я. Малиновский взмолился, когда у него начали, что называется, «выдирать с мясом» противотанковые бригады, он сказал—пожалуйста, оставьте хоть что-то, потому что, конечно, плотность артиллерии снижалась. Но тем не менее ещё оставалось достаточно сил, чтобы провести наступательную операцию, потому что до этого их накапливали для обороны, но сил на фронте было вполне достаточно для проведения наступательной операции.
Противником советского Юго-Западного фронта была 1-я немецкая танковая армия под командованием генерал-полковника фон Макензена, сына того самого Макензена, который был военачальником, проводившим крупную наступательную операцию в 1915 году и такой культовой фигурой в Третьем Рейхе. Макензен-младший, конечно, так не дотягивал до своего папеньки, но тоже, в общем, был не последним человеком в германской военной иерархии.
Штаб 1-й немецкой танковой армии располагался в Горловке. И хотя она формально состояла из танковых корпусов, подвижными соединениями располагали только 40-й и 24-й немецкие танковые корпуса, причём не лучшими. Была не лучшая 17-я немецкая танковая дивизия и дивизия СС «Викинг», которая не проходила переформирование по тому шаблону, по которому прошли штурмовавшие южный фас Курской дуги. То есть дивизия СС «Викинг» был послабее остальных эсэсовских дивизий.
Танков «Пантера» у 1-й немецкой танковой армии пока не было. Единственное, что отличало 17-ю немецкую танковую дивизию и дивизию СС «Викинг»—это то, что у них были самоходки «Веспе» и «Хуммель». Это была возможность выдерживать контрбатарейные удары. То есть они могли накидать снарядов, сменить позицию, даже в процессе накидывания получить несколько залпов противника и пережить эти залпы. Поэтому это была очень существенная прибавка, которая поступила именно перед летом 1943 года. Кроме того, в истребительно-противотанковом дивизионе были «Мардеры», которые, опять же, выдерживала близкие разрывы гаубичных снарядов. И это всё, конечно, усиливало возможности, поскольку, например, 17-я немецкая танковая дивизия располагала всего лишь 76 танками и 10 тысячами человек личного состава, не самый высокий показатель.
В свою очередь, дивизия СС «Викинг»—это 18 тысяч человек, «Мардеры», опять же, «Веспе» и «Хуммели». Никаких танков «Тигр» у дивизии СС «Викинг» не было. Поэтому все рассказы про то, что когда наступали и на реке Северский Донец сталкивались с танками «Тигр»—это всё исключительно ошибочные рассказы. Единственное, как это можно рационально оправдать—это, во-первых, были танки Pz.IV, которые были внешне похожи на танки «Тигр». А во-вторых—в отличие от других точек советско-германского фронта, в 1-й немецкой танковой армии были 88-мм орудия Pak.43, которые по эффекту своего попадания 88-мм снарядом были равны танку «Тигр». Поэтому танков «Тигр» не было, но были соответствующие противотанковые орудия.
Каков был, вообще говоря, план операции?
Поскольку фронт отошёл на реку Северский Донец, нужно было наступать с форсированием реки, единственным исключением была излучина в районе города Изюм. Та был маленький плацдарм. Соответственно, предполагалось с этого плацдарма прорвать немецкую оборону, ввести 23-й советский танковый корпус Е. Г. Пушкина и ударом по сходящимся направлениям Юго-Западного и Южного фронтов, то есть Южный фронт прорывает оборону противника на реке Миус, Юго-Западный фронт прорывает оборону противника на реке Северский Донец и, так сказать, два удара, немцы окружены, разгромлены и бегут, либо по крайней мере просто бегут, и Донбасс освобождён—Советский Союз получает все природные ресурсы и промышленность Донбасса обратно. То есть идея на самом деле вполне жизнеспособная.
В свою очередь главный удар наносился 1-й гвардейской армией В. И. Кузнецова и 8-й гвардейской армией В. И. Чуйкова, армию В. И. Чуйкова выдвинули вперёд в последний момент. Вспомогательный удар должна была нанести 3-я гвардейская армия Д. Д. Лелюшенко, которая должна была при хорошем развитии событий дойти до Артёмовска, а если не дойти до Артёмовска, то по крайней мере сковать противника и не дать ему перебросить резервы внутри 1-й немецкой танковой армии.
Идут последние приготовления. В полосе, в которой наступали 8-я гвардейская армия и соответственно 1-я гвардейская армия, оборонялся 40-й немецкий танковый корпус под командованием генерала Зигфрида Хенрици( не путать с Готхардом Хейнрици—Авт.). И непосредственно на самом опасном участке для немцев, где был Изюмский плацдарм, вот эта Изюмская излучина и там наш плацдарм, и выход из него запирала 46-я немецкая пехотная дивизия, которая до этого воевала в Крыму. Опять же, имелись достаточно многочисленные немецкие пехотные дивизии, которые тоже получили пополнение и были готовы к тому, что на них обрушатся удары.
Но, как мы знаем, сзади немецкая оборона была подпёрта 24-м немецким танковым корпусом, который возвращался. Но тем не менее советское командование считало, что надо наступать. И, вообще говоря, советские планы предполагали, что к концу первого дня операции будет взят город Барвенково. Вот почему Изюм-Барвенковская операция?
То, что с плацдарма у Изюма можно практически сразу «прыгнуть» к Барвенково. Чем был удобен вот этот Изюмский плацдарм?
Он был удобен тем, что можно было переправлять танки, не наводя мосты, которые смогут выдержать Т-34 и КВ. Уже в ночь на 16 июля 1943 года, то есть за сутки до начала операции, начали переправлять одну бригаду из 23-го советского танкового корпуса Е. Г. Пушкина на плацдарм. Причём это всё просматривалось. Немцы владели господствующими высотами и всё это видели. То есть вот эта идея наступать с плацдарма, она имела свою оборотную сторону—это то, что немцы всё прекрасно видели. Конечно же немцы не сидели сложа руки и что происходит вечеров 16 июля 1943 года перед операцией?
В 17 часов 16 июля 1943 года, что называется, на исходе дня, немцы наносят мощный авиационный удар по Изюмскому плацдарму—126 вылетов, сбросили бомбы на Изюм, сбросили бомбы на Пески. В общем Изюм, Гнидовка, Пески, Гончаровка—было сброшено 700 бомб. Потери составили 200 человек убитыми и ранеными. То есть на самом деле был подорван ещё и склад с боеприпасами. Одним словом, неприятный такой упреждающий «щелчок», а артиллерия, напротив, молчала, скрывая свои позиции. Это такая контравиационная подготовка.
Надо сказать, что этот, как говорится, «сигнал», командующий 1-й гвардейской армией В. И. Кузнецов понял правильно, и он вечерком написал, что давайте-ка будем готовиться к тому, что придётся вводить 23-й танковый корпус на другом участке, в районе Червоного Шахтёра, в случае неуспеха 6-го гвардейского стрелкового корпуса, который должен был прорываться с этого Изюмского плацдарма.
Наступает 5.20 утра 17 июля 1943 года. Причём к тому моменту на новое место уже отправили понтонёров, чтобы готовили мост. 5.20 утра. Гремит артиллерийская подготовка полтора часа. Причём в полосе 4-го корпуса, который должен был форсировать реку, вполне успешно подавили артиллерию противника, сопротивление было довольно слабое, то есть не артиллерией, а пулемётами и миномётами, всё же гораздо скромнее. Там сидела 257-я немецкая пехотная дивизия.
Три советские стрелковые дивизии форсируют, но одна из них форсирует неудачно, то есть идёт такой «трезубец» и средняя дивизия «обламывается». Она упирается в более плотную оборону противника в населённом пункте Заводской. В итоге вместо «трезубца» здесь «вилка»—в середине немецкий узел сопротивления, который бьёт и по этим и по этим.
Хуже того, с этого населённого пункта Заводской немцы стреляют по Червоному Шахтёру, там неподалёку была небольшая излучинка, где предполагалось ввести, как план «Б», 23-й советский танковый корпус. По тем, кто пытается навести переправу, с этого Заводского начинают лупить и наносят потери?
Что происходит в Изюмской излучине, где 6-й гвардейский стрелковый корпус двумя, причём хорошо накачанными личным составом стрелковыми дивизиями, пытается наступать?..
Все фото здесь: https://dzen.ru/a/ZNTpZld1NwCHGOEO
