Тихомиров Виталий Васильевич

ТИХОМИРОВ Виталий Васильевич (1898, с. Поим – 1974), хирург, участник ВОВ. Окончил медицинский факультет Харьковского университета. С начала 20-х гг. до марта 1935 г. работал участковым врачом в с. Аргамаково, в г. Чембаре под руководством Сойнова Аркадия Фадеевича, хирургом и главным врачом Каменской районной больницы. С марта 1935 по июнь 1941 г.г. – хирург, главный врач Карсунской районной больницы Ульяновской области. В годы войны – операционный хирург полевых и эвакогоспиталей. 1946-1967 гг. – хирург, заместитель главного врача по лечебной работе Карсунской районной больницы. Внес большой вклад в развитие здравоохранения. Награжден: орденами Ленина, Трудового Красного Знамени; медалями «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За доблестный труд», «В ознаменование 100- летия со дня рождения В.И.Ленина» и др. А.И. Самойленко

«Чембарская энциклопедия», Пенза - Белинский, 2013 г.

Тихомиров Виталий Васильевич (1898, с. Поим - 1974), хирург, участник ВОВ, окончил Харьковский медицинский институт. Главный врач Каменской районной больницы с 1927 по 1935 годы. С 1935 по 1941 хирург и главный врач Карсунской районной больницы. В годы войны хирург полевых и эвакогоспиталей. С 1946 по 1967 годы заместитель главного врача Карсуновской районной больницы. Награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени и многими медалями.
[П.А. Фельдман, 2014.]

Город Каменка Пензенской области.

http://kamenkacity.ru/people/tihomirov-v-v.php

Любовь и разлука Предвоенные и фронтовые письма военврача Виталия Васильевича Тихомирова 1941-1945

«Любовь и разлука» — сборник писем участника Великой Отечественной войны, хирурга Виталия Ва­сильевича Тихомирова, подлинники которых хранятся в домашнем архиве дочерей В.В. Тихомировой и Л.В. Мишлановой. В письмах — мысли, чувства, наблюдения чело­ века в канун войны и в те дни и часы, когда шла кро­вопролитная битва. В письмах — любовь к жене, детям, к жизни, уверенность в победе. © Л.В. Мишланова (археографическая обработка, составительство, предисловие, примечания, корректура) © ГОУ «ГЛПО» (компьютерный набор, верстка, переплет, оформление обложки) wwwperm-book.ru

Предисловие

Напасть любую, гнев и злую силу Мы одолеем с помощью любви. Микельанджело Буонаротти

Мы с сестрой, вспоминая родителей, говорим: «Спасибо маме, что она выбрала нам такого отца». Наш отец, Виталий Васильевич Тихомиров, родился 31 марта (по но­вому стилю) 1898 года в селе Поим Чембарского уезда Пензенской губернии. Окончил медицинский факультет Харьковского университета и всю жизнь с перерывом на две войны работал сельским врачом-хирургом. С лета 1935 го­ да он - главный врач Карсунской районной больницы Средне-Волжского края (ныне - Ульяновская область). В Карсуне он построил родильный дом, основал школу медицинских сестер и был первым ее директором. С началом финской кампании его призвали на военную службу - он работал в г. Куйбышеве (ныне г. Самара) в нейрохирургическом отделении Центрального госпиталя ПриВО (Приволжского военного округа), куда дос­тавляли раненых с фронта. Затем отца командировали в Москву, где под ру­ководством главного хирурга Красной Армии Н.Н. Бурденко в Центральном институте усовершенствования врачей хирурги с мест овладевали новейши­ми методами оперативного лечения заболеваний и травм нервной системы. Шла первая половина 1941 года. Отцу исполнилось 43, маме шел 40-й. Незадолго до этого, в 1937-м, семью постигло большое несчастье: умерла средняя из трех дочерей - десятилетняя Ирочка. Спустя два года, когда папа был на военных сборах в Средней Азии, еле осталась жива из-за случившегося аппендицита и несвоевременно поставленного диагноза старшая дочь Ве­ра. Я была еще маленькая. С нами жили моя няня Евдокия Ивановна Кострикина и дедушка Василий Феоктистович. Мама, Надежда Иосифовна, окончила медицинскую школу, ее заочную учебу в Куйбышевском пединституте на отделении иностранных языков пре­ рвала война. Как медсестра мама работала много и добросовестно, но ее зар­плата была крайне мала, и главным кормильцем семьи оставался, конечно, папа. Он всегда остро чувствовал свою ответственность за семью, которую искренне и крепко любил. Но он понимал также, что его вынужденная ото­рванность от дома необходима и неизбежна. Как и многие люди того време­ни, он продолжал строить планы на мирную жизнь, хотя не мог не осозна­вать, что на страну и, следовательно, на всех нас надвигается большая беда. Письма отца первой половины 1941 года содержат мысли, чувства, наблюде­ния человека той поры, это подлинная частица предвоенной жизни. И, ду­маю, они не могут быть лишними в сборнике, посвященном Великой Отече­ственной войне.
Всего же наша мама сохранила 106 отцовских писем за 1941-1945 годы. Чтение их как бы воскрешает того, кого мы, его дети, всегда любили и ува­жали. Письма помогают узнать еще больше - и о нем, нашем отце, и о той страшной войне, непосредственным участником которой довелось ему быть. Последний раз перед войной отец приезжал из Москвы на Первомаские праздники. С начала июня он - в Казани, куда перевели госпиталь из Куйбышева. Видимо, в середине месяца ему дали отпуск, но доехать он ус­ пел только до Ульяновска (это 100 км от дома), где получил приказ о немед­ленном возвращении. В Казани на железнодорожном пути уже стоял эшелон, и 66-й корпус готовился к погрузке. Обращают на себя внимание сообщения этих дней. Вот талон почтово­ го денежного перевода от 17 июня, на бланке несколько строчек рукой отца: он оставляет вещи, купленные для мамы, у ее родных в Казани. 19 июня на обороте фотографии: «На прощанье мне хочется написать тебе...» В одном из значительно более поздних писем отец скажет: «Я думал, что мы едем на ученье...». А следующее сообщение - из г. Чернигова (Украина) от 30 июня, то есть уже восемь дней, как идет война. В Чернигове, писал отец в воспоминаниях 1968 года, «мы получили приказ выгрузиться. Ночью над нами летали вражеские самолеты, которые обстреляли нас из пулеметов. Появились первые раненые. Медицинскую по­ мощь мы оказывали под небольшим бетонным мостом». Отсюда на автомашинах четыре полевых госпиталя выехали по на­ правлению на Гомель (Белоруссия). Недалеко от Калинковичей госпиталь, где отец был начальником хирургического отделения, впервые развернулся для приема раненых, «...я обрабатывал раны тяжело раненного осколками мин в операционной палатке. Неожиданно над нами появился вражеский са­молет, который сбросил бомбу... Я очнулся вместе со своим раненым, асси­стентом и операционной сестрой в небольшой яме, задыхаясь от удушливого дыма». Папе было трудно приспосабливаться к военной обстановке не только потому, что по природе он был сугубо гражданский человек, причем немоло­дого возраста, но и по причине довольно сильной близорукости. «Очки, - писал он в воспоминаниях, - которые перед войной были мне подобраны... для дали и для «близи», я хранил всю войну, можно сказать, с трепетом». А од­нажды в белорусской деревне отца вместе с товарищем арестовали местные жители: уж очень подозрительными показались очки в немецкой оправе. Самым мучительным на фронте с самого начала и в течение после­ дующих лет был недостаток сна при чрезвычайно напряженной работе. У сельского хирурга и в мирное-то время было немало бессонных ночей, но здесь на отдых совершенно не хватало времени, и отец приучил себя спать, как он говорил, «на кулаке», буквально по 10-15 минут в редкие перерывы между операциями и бомбежками. «Всякие случаи были, - читаю в воспоми­наниях. - В конце августа в лесу стало прохладно и сыро, особенно ночью. Помню, под утро, чтобы согреться, я лег в ямку и закопал себя старыми ли­стьями. По тревоге проснулся. Надо мной стояла груженая машина - только случайно я не был раздавлен». Наши войска продолжали ожесточенно сопротивляться, временами пе­реходя в наступление. При столкновении корпуса с противником, как это бы­ло, например, под Паричами и Жлобиным, в полевой госпиталь начинали по­ ступать, как писал отец, «свежеокровавленные раненые», поток их не пре­кращался день и ночь, и медики работали без передышки. От хирургов тре­бовались не только знания и умения, но и быстрота ориентировки и огромная выносливость. О том, как они уставали, говорит, например, такой факт. «Помню, - обращаюсь я опять к отцовским воспоминаниям,- один из началь­ников санитарной службы, приехавший в наш госпиталь, вздумал нас за что- то поругать. Под его наставления, сидя, мы незаметно для себя уснули. Он вышел на цыпочках и велел санитару позвать его, как мы только проснемся». По долгу службы приходилось оперировать и пленных немцев. Отец рассказывает такой эпизод. Поселок вблизи станции железной дороги, где был развернут госпи­таль, постоянно подвергался нападениям с воздуха. Какой-то немецкий само­ лет прилетал бомбить каждый раз точно в 11 часов утра. Среди населения были жертвы, а в госпиталь доставили троих детей с ранениями в живот. Че­рез несколько дней самолет сбила наша зенитка, и два раненых немецких летчика тоже попали в госпиталь. «Оба летчика молчали, когда их перевязы­вали, молчали и мы. Однажды вместе с этими летчиками в перевязочной на­ходились тяжелораненые дети. Медицинские сестры плакали. Немецкие лет­чики отворачивались, закрывали глаза и пальцами затыкали уши, чтобы не слышать детских стонов и плача». И в самых неподходящих условиях отец старался не изменять своей привычке - часто писать домой. Писал в вагоне-теплушке, при свете коптил­ки в землянке и даже на колене в лесу. Писал ручкой и карандашами - про­стым и химическим, на обрывке тетрадного листа и на страницах из блокно­та...

https://docslide.net/documents/-2003-5794f1359cad0.html