Всё в жизни — по любви 
Верующие саратовцы, бывающие по делам в соседней Пензе, нередко заходят в Успенский кафедральный собор — помолиться у мощей святителя Иннокентия (Смирнова). Но мало кто знает, что в этом городе — в самом его центре, на территории Спасо-Преображенского мужского монастыря — есть еще одно место, где можно попросить благословения в путь и на свои труды. Это часовня, в которой покоятся останки Марии Михайловны Киселевой — пензенской подвижницы и благотворительницы XIX века. Пензенской — и отчасти саратовской, хотя бы потому, что отец ее, князь Михаил Чегодаев, в течение нескольких лет был предводителем саратовского дворянства. Но не о титулах и происхождении ее пойдет здесь речь. А о любви, милосердии и еще раз о любви…
Когда стоит ждать… 
История жизни юной девушки Марии в родительском доме известна лишь по неприметным, общим историческим данным. Росла она в верующей, благочестивой семье и была старшей из девяти детей. Детство и отрочество ее прошли вместе с родителями в родовом имении — сельце Михайловском Кузнецкого уезда Саратовской губернии (ныне — с. Нижняя Елюзань Пензенской области), а когда ей было восемнадцать, отец был избран губернским предводителем дворянства. Мария была практически ровесницей века — она родилась в 1798 году — и ее юность совпала с насыщенной, бурной эпохой: война с Наполеоном, невиданный патриотический подъем, восстание декабристов… Безусловно, все это наложило какой-­то отпечаток на ее мировоззрение. Но, судя по всему, далеко не главный.
О том, что главным в ее жизни было что-то другое, отчасти говорит нам интересный и неразгаданный факт: замуж Мария — невеста с аристократической внешностью и блестящим происхождением — выходит только в тридцать лет. По тем временам — в настолько неприлично зрелом возрасте, что все окрестности, наверное, судачили об этом событии. Была ли она до того так поглощена заботой о младших братьях и сестрах? Думала ли избрать путь монашеский? Все это, с учетом присущих ей деятельных христианских черт характера, могло иметь место в ее жизни. Но есть и то, о чем гадать не приходится: она вышла замуж за действительно внутренне родного ей человека. За человека на семнадцать лет старше; за человека, с которым у них — возможно, уже в силу возраста — так и не было детей; за человека, которому она будет всецело предана и верна почти двадцать лет в счастливом браке и еще сорок — после его смерти. Думается, в этом и есть причина ее долгого девичьего одиночества: ее глубокая и развитая душа не могла принять ничего иного, кроме такой любви — на всю жизнь, временную и вечную. И ждать ее, как оказалось, стоило…
«Он был для меня вторым провидением…»
Спустя три года после свадьбы муж Марии Михайловны, статский советник Александр Григорьевич Киселев, вышел в отставку, и супруги переехали на постоянное место жительства в Пензу. Однако покой им только снился — и в этом они были совершенно похожи. «Все, знавшие Киселева (…) отмечали в нем постоянную готовность на общеполезные дела», — пишет в своем исследовании пензенский краевед А. Ф. Головина. Он устроил первую в губернии публичную библиотеку и пожертвовал для нее две тысячи книг, выстроил на собственные средства здание уездного училища в городе Спасске, был членом Комиссии обеспечения народного продовольствия, оказывая большую помощь бедствующим в голодные годы крестьянам. Жена поддерживала его во всем, и он уже задумывал строительство большой богадельни, где все было бы обустроено «усовершенствованными приспособлениями». У супружеской четы были имения, продав которые можно было приступить к реализации этих планов. Но…
Думая о будущей богадельне, Александр Григорьевич уже тяжело болел. Это был рак — редкое и малоизученное по тем временам заболевание. Усилия врачей Москвы и Петербурга, лечение в Германии продлили ему жизнь на два с половиной года, но и только. Статский советник Киселев умер в Берлине, причастившись Святых Христовых Таин из рук священника, служащего при российском посольстве. Мария Михайловна, постоянно находившаяся при супруге все время его болезни, не решилась похоронить его на чужбине. Она два месяца по не располагающей к этому теплой весенней погоде везла гроб с телом на родину. Быть рядом, быть как можно ближе — чем теперь, кроме близости родной могилы, ей утолить эту жажду общей с ним жизни? Для нее ответ был очевиден: жить с Господом, построив на молитвенную память о муже храм, и делать все то, что делал бы он, если бы был жив, даже если к этому пока еще нет навыка. «Верьте, граф, что женщина не сотворена управлять [делами], со всеми ее добрыми желаниями быть полезной, — пишет она родственнику мужа, П. Д. Киселеву, — я это чувствую вполне, и ежели по величайшему несчастию она поставлена в это положение, она не на своем месте, особенно я, которая имела умного, доброго и благороднейшего мужа, который был для меня вторым провидением, стало быть, он был главой всего. Вот четыре с половиной года я не могу привыкнуть к новому моему назначению. Все приказы его для меня свежи, и я не ленюсь заниматься делами, они нас с ним соединяют…».
Четыре года… Если бы она знала тогда, что проживет еще вдесятеро больше, почти до девяноста лет, и ей, оставив за скобками свои переживания и возрастную немощь, придется вести бесконечную переписку, заниматься строительством и благоустройством, купчими и дарственными, вникать в сельскохозяйственные проблемы, отдавать долги, ходатайствовать к сильным мира сего, а порой и обличать неправду… Достаточно прочесть с десяток ее писем в разные инстанции, чтобы понять: она до конца своих дней могла вести такой образ жизни только «по величайшему несчастию». Но при этом даже в завещании своем, за два года до смерти, писала: «Пока я пользуюсь здоровьем, зрением и рассудком, я не откажусь от продолжения того дела…». И все это — по неугасающей любви к супругу, или, как писала она сама, «чтобы оправдать его доверие ко мне» и «за счастье, которым я пользовалась при его жизни…».
От Назарета до Пайгармы
География пожертвований Киселевой-благотворительницы очень обширна: от Святой Земли, где был освящен храм в память о неудавшемся свержении Спасителя со скалы, построенный полностью на ее средства, до монастыря в Пайгарме, на территории нынешней Мордовии, также основанного ею. Она принимала деятельное участие в попечении о раненых во время русско-турецкой и сербско-турецких войн, за что удостоена наград Красного Креста и Сербии. Через Православное Московское миссионерское общество она посылала деньги в пользу сибирских инородческих миссий — в частности, для проповедников Евангелия на Алтае. Хорошо знали ее как благотворительницу и на Афоне, в Свято-Пантелеимоновом монастыре. Наряду с этим Мария Михайловна совершала какие-то совершенно не масштабные, рутинные дела, не соответствовавшие, казалось бы, ее уровню «международного» мецената — зато соответствовавшие ее представлениям об удобстве людей, за благополучие которых она считала себя отчасти ответственной. Сохранился, к примеру, черновик ее отчаянного, иначе не скажешь, письма в Святейший Синод о проблеме отсутствия постоянного священника в селе Марьино Петровского уезда, где она выстроила для своих бывших крепостных крестьян трехпрестольный храм с домом для причта, выделив ему, к тому же, землю и ежегодное содержание. Помогала она и другим небольшим храмам и монастырским общинам. А когда скончался епископ Саратовский и Пензенский Иннокентий, подвижница, лично знавшая его, профинансировала строительство придела к Спасскому собору — чтобы люди, приходящие на могилу любимого архипастыря, не мерзли под снегом и дождем.
Она жалела людей, а однажды пожалела и храм. Очень старую церковь, оказавшуюся «лишней» при строительстве железной дороги, сильно обветшавшую и предназначенную к слому. Ей удалось спасти ее, полностью взяв на себя реставрацию. Обходя полуразрушенное здание перед началом восстановительных работ, она нашла в нем крест со святыми мощами и памятной надписью об освящении храма — сокровище, всеми утерянное и вверенное Господом в ее руки. Но помучиться с делами этого храма ей предстояло еще немало: никак не удавалось вернуть в него главную святыню — древний почитаемый образ Спасителя. Прежний настоятель унес его в свой Богоявленский храм и категорически отказывался отдавать — увы, по соображениям вполне приземленным. «С грустью в сердце должна высказать, что легче было мне возобновить храм с умным и верующим митрополитом во владениях султана, чем в моем родном Отечестве с архиереем Антонием, который не уважает исторических памятников, а помнит доходы любимого священника Любомудрова (…) — писала она обер-прокурору Победоносцеву. — Простите мне, что резко выразила правду, но у меня душа болит».
Но главным детищем, о котором всегда болела душа этой удивительной женщины, была Киселевская богадельня. Размеры одного только ее корпуса были таковы, что в нем разместилась в советское время областная инфекционная больница. 140 мест в просторных, светлых комнатах — во исполнение мечты и на помин души покойного Александра Григорьевича. Мария Михайловна даже в глубокой старости заботилась о нуждах этой обители сама, и только перед смертью завещала это попечение племяннице. Теперь она могла спокойно отойти в мир иной — к Богу и самому дорогому человеку.
* * *
Останки супругов Киселевых были обретены в 2002 году на территории разрушенного монастырского некрополя и перезахоронены в историческом центре города. Над могилой была возведена часовня. В день получения акта медэкспертизы останков произошло событие, которое многие считают чудом: при текущем ремонте на стене инфекционной больницы — бывшей богадельни — была обнаружена фреска «Воскресение Христово». В течение многих лет ведется сбор материалов по канонизации подвижницы. Верующие молятся о упокоении ее души и вместе с тем просят ее молитв в обителях Небесных — о даровании верности, терпения скорбей вдовства и одиночества, об обретении Бога. А как не просить об этом прожившего долгую и мудрую жизнь человека, в жизни которого все было по любви…
Использованы материалы книги: Головина А.Ф. Великая благотворительница. Пенза, 2003.
Газета «Православная вера» № 14 (562)
[Елена Сапаева]

Великая благотворительница и созидательница храмов - Мария Михайловна Киселёва
14:13 / 31 декабря 2012
Перемены в нашем обществе вернули нам, казалось бы, совсем забытые слова — милосердие, благотворительность. Благотворительная деятельность составляла значительную часть жизни дореволюционной России. Начиная со святого Владимира — первого христианского князя, чья забота о бедных, по словам летописца, выходила даже за пределы государственной пользы, и вплоть до революции значительная часть больниц, попечительских и культурно-просветительских учреждений России строилась и содержалась на деньги жертвователей.
Образцы высокого нравственного служения людям создавались веками и не только народом и интеллигенцией, но и правящим сословием. Любовь к ближним, особенно страждущим, прививалась детям всех сословий как основа жизни с самого раннего детства, ещё в семье. Россия знает немало имён выдающихся благотворителей. Среди них были даже такие, кто целиком посвящал жизнь служению обездоленным людям.
Имя великой подвижницы благочестия, пензенской помещицы, кавалерственной дамы, статской советницы Марии Михайловны Киселёвой также стоит в ряду выдающихся благотворителей России второй половины XIX века. Она была не только беспримерно щедрой благотворительницей, но и усердной созидательницей храмов. На её средства строились новые храмы, восстанавливались разрушенные. Благотворительность М. М. Киселёвой была настолько велика, что имя её стало известным не только в России, но и далеко за пределами Отечества.

Мария Михайловна Киселёва. Портрет
Мария Михайловна входила в состав Пензенского совета попечительства о бедных и была попечительницей одного из его округов (Петропавловского), была бессменной попечительницей Пайгармского Параскео-Вознесенского женского общежительного монастыря, входила в состав Пензенского управления Российского Общества Красного Креста, принимала участие в деятельности Общества попечения о раненых и больных воинах во время русско-турецкой
войны 1877–1878 гг.
Родилась Мария Михайловна Киселёва 9 июня 1798 года в семье Саратовского губернского предводителя дворянства князя Михаила Николаевича Чегодаева и его жены Александры Петровны (урождённой Перхуровой).
Воспитанная в глубоко благочестивой семье, она с юных лет посвятила жизнь попечению о бедных и нуждающихся. Для всех, знавших её, она была поучительным примером истинно глубокой веры, благочестия и христианской любви к ближним.
Уже в зрелом возрасте, в 30 лет, она вышла замуж за Александра Григорьевича Киселёва (1781-1847), потомка древнего рода, крупного землевладельца, человека умного, доброго, благородного. Александр Григорьевич родился в семье Казанского губернского предводителя дворянства Григория Никифоровича Киселёва и его жены Веры Ивановны, урождённой Болговской. Получил прекрасное образование и приобрёл богатый опыт на поприще военной и государственной деятельности. В Пензе Александр Григорьевич продолжил благотворительную деятельность в сфере образования и просвещения. В 1837 году на свои средства основал в Пензе первую в губернии публичную библиотеку.
Имел самое непосредственное отношение к открытию в 1838 г. Благородного пансиона при Пензенской гимназии (1 января 1844 г. пансион преобразован в Пензенский дворянский институт). Особый вклад внёс в открытие в 1845 г. первого детского Александринского приюта в Пензе, в чём приняла активное участие и его жена Мария Михайловна. Супруги были одинаково добросердечны и отличались постоянной готовностью на общеполезные дела. Находясь на службе по Казанскому учебному округу, Александр Григорьевич на собственные средства выстроил в г. Спасске Казанской губернии дом для училища с двумя флигелями и надлежащим оборудованием. Состоя с 1831 г. на службе по выборам дворянства Пензенской губернии, он занимал место постоянного члена в Комиссии народного продовольствия, оказывая большую помощь крестьянам, особенно в трудные голодные годы.
Скончался Александр Григорьевич в апреле 1847 года за границей, в Берлине, где был по случаю тяжёлой болезни на излечении. Мария Михайовна, бывшая при нём, привезла гроб с телом мужа в Пензу и похоронила его 10 июня 1847 года в Спасо-Преображенском мужском монастыре. Отпевание было совершено во Введенской церкви Пензы духовным отцом четы Киселёвых священником Стефаном Васильевичем Филаретовым с причтом.

Улица Красная, 38. Дом, в котором жили супруги Киселёвы. Фото 2011 г.
Похоронив мужа, Мария Михайловна приступает, пожалуй, к самому выдающемуся своему благодеянию — устройству богадельни в Пензе. Идея её создания принадлежала А. Г. Киселёву.
Движимый чувством сострадания к престарелым, бедным, беспомощным людям, он, будучи уже тяжело больным, отказал по духовному завещанию на устройство этого заведения 11 благоприобретённых имений в разных губерниях России. При этом Александр Григорьевич Киселёв выразил пожелание, чтобы в этом богоугодном заведении имели приют до конца своих дней престарелые, больные и увечные люди обоего пола, без различия вероисповедания и звания (преимущественно из числа воинских чинов), все те, кто был не в состоянии заработать себе на пропитание. Распорядительницей над имениями, поступившими для этого заведения, и устройством самой богадельни Александр Григорьевич назначил жену Марию Михайловну. Однако немедленно приступить к осуществлению его воли она не смогла, так как некоторые завещанные им имения находились в залоге.
Лишь в 1852 г., когда долги были уплачены, Мария Михайловна приобрела большую усадьбу в Пензе, выходившую на Верхнюю Пешую и на Дворянскую улицы (ныне ул. Куйбышева и ул. Красная), разработала проект Положения о богадельне и приступила к строительству. Положение о богадельне было Высочайше утверждено 29 мая 1856 года.

Пенза. Вид на улицу Володарского, бывшую Лекарскую.
Здесь в 1856 году М. М. Киселёва устроила в своём собственном доме приют для бедных
Стремясь как можно скорее исполнить волю покойного мужа, она впредь до окончания работ и полного оборудования помещения этого заведения открыла 13 сентября 1856 г. приют для бедных в собственном доме на Лекарской (ныне Володарского) улице. Лишь через три года, когда на Верхней Пешей улице было возведено прекрасное трёхэтажное здание богадельни с домовым храмом во имя Спаса Нерукотворного образа и со всеми необходимыми надворными постройками, призреваемые из дома М. М. Киселёвой были переведены в богадельню.
Официальное открытие богадельни состоялось 13 сентября 1859 г. по совершении Божественной литургии в присутствии Преосвященного архиепископа Пензенского и Саранского Варлаама и представителей высших губернских властей.

Богадельня Киселёвой на Дворянской улице (ныне ул. Красная, 27). Современный вид
Богадельня была принята под непосредственное покровительство Императрицы Александры Фёдоровны с причислением к Ведомству учреждений Императрицы Марии со штатом призреваемых в 70 человек. В память основателей названа Киселёвской, а старшему в роде Киселёвых мужского пола, согласно Положению о богадельне, присваивалось с Высочайшего утверждения звание почётного попечителя богадельни. Первым почётным попечителем её стал генерал-адъютант, генерал от инфантерии граф Павел Дмитриевич Киселёв, а попечительницей и непосредственной начальницей заведения была назначена Мария Михайловна Киселёва.
В силу того же Положения под её председательством избран был попечительский совет по управлению богадельней, состоящий из четырёх лиц, в том числе двух из дворян и двух из купеческого звания. Посылая проект Положения о богадельне графу П. Д. Киселёву, Мария Михайловна писала:
Верьте, граф, что женщина не сотворена управлять [делами], со всеми добрыми её желаниями быть полезной, я это чувствую вполне, и ежели… она поставлена в это положение, она не на своём месте, особенно я, которая имела умного, доброго и благороднейшего мужа, который был для меня вторым Провидением, стало быть, он был главою всего. Вот четыре с половиной года я не могу привыкнуть к новому моему назначению, все приказы его для меня свежи, и я не ленюсь заниматься делами, они нас с ним соединяют… я стараюсь оправдать его доверие ко мне и устроить счастливую жизнь его поселян, которое было единственным его желанием.
Устройство М. М. Киселёвой богоугодного заведения в Пензе было отмечено Императрицей Александрой Фёдоровной, которая прислала на её имя Высочайший рескрипт с изъявлением признательности и благоволения следующего содержания:
Мария Михайловна! Согласно завещанию супруга Вашего Вы учредили богадельню в Пензе, обеспечили содержание оной значительными способами и, соорудив для неё удобное и просторное каменное здание, пожертвовали сверх того в пользу заведения капитал в 104 000 руб. сер. В полной мере ценя столь великодушный подвиг и утешаясь мыслью, что при благословении Всевышнего беспомощные и престарелые найдут себе под благодетельным кровом, устроенным Вашею христианскою любовью, надёжное пристанище и покой, Я с согласия Государя Императора принимаю учреждённую Вами богадельню, по Вашему желанию, под Моё особенное покровительство, вместе с тем вменяю в приятнейшую себе обязанность изъявить Вам за Ваши попечения о благе ближних душевную мою признательность и совершенное благоволение.

Богадельня Киселёвой на Верхней Пешей улице (ныне ул. Куйбышева, 33). Современный вид
М. М. Киселёва не ограничилась лишь исполнением воли покойного мужа. Считая богатство Божиим достоянием, боголюбивая и благосердная душа её вознамерилась не расточать оставшуюся часть капитала на житейские удовольствия и великосветскую роскошь и не только сберечь его, но и увеличить, для того, чтобы можно было значительно расширить христианскую благотворительность. Хозяйство и земледелие Марии Михайловны, признанные за наилучший и вернейший источник доходов, пошли очень успешно, и постепенно наживаемый ею капитал, поступая в наиболее выгодные кредитные учреждения, за 20 с небольшим лет значительно приумножился. В 1881 году она уже смогла пожертвовать ещё 100 000 рублей на увеличение призреваемых в богадельне и, заботясь о её расширении, Мария Михайловна на проценты с капитала выстроила в 1882 г. на усадьбе ещё один корпус богадельни со стороны Дворянской улицы, что позволило увеличить число призреваемых на 70 человек. В новом корпусе ею также была устроена церковь с престолом во имя святого великомученика Пантелеимона.
Расходы по богадельне на содержание призреваемых, на отопление и освещение составляли 4 000 рублей серебром в год. Она не жалела средств на это богоугодное заведение. С заботливостью любящей матери призревала М. М. Киселёва в своих богато устроенных и обеспеченных всем необходимым зданиях богадельни всех сирых и немощных.
Приют и покой в Пензенской богадельне Александра и Марии Киселёвых, просуществовавшей до 1918 года, обрели тысячи человек, сотни людей получали из средств богадельни денежные пособия и продукты питания. Так, устройством этого богоугодного заведения А. Г. Киселёв и М. М. Киселёва исполнили заповедь Господа о любви к ближним. Ныне в здании Киселёвской богадельни размещается Пензенский областной центр специализированных видов медицинской помощи.
На проценты с капитала в 150 000 рублей, завещанного вдовой статского советника М. М. Киселёвой Министерству народного просвещения, были учреждены две стипендии имени Александра и Марии Киселёвых при Саратовской гимназии и при пансионе I Пензенской гимназии для детей бедных родителей.
Много средств употребила Мария Михайловна на строительство храмов и их украшение. Так, в Пензенском Спасо-Преображенском мужском монастыре над могилой мужа она выстроила большой и богатый двухэтажный пятиглавый тёплый Троицкий храм с двумя престолами в верхнем этаже: Свято-Троицким и во имя Обновления храма Воскресения Христова и тремя престолами в нижнем этаже: главным — во имя Рождества Христова и придельными — в честь Казанской иконы Божией Матери и во имя благоверного великого князя Александра Невского.
Каждый из этих, находящихся в нижнем этаже престолов, составлял как бы отдельную церковь, потому что средний престол со всех сторон был окружён капитальными стенами. Следует сказать, что этот средний престол, в память Рождества Христова, и устройством своим, и украшением, и даже размерами совершенно был подобен палестинскому храму, устроенному в вертепе Рождества Христова. Этот храм потрясал посетителей монументальным великолепием интерьера, грандиозность которого достигалась за счёт нефов, разделённых четырьмя рядами коринфских колонн (по 10 в каждом ряду) из красного известняка.
Местом, наиболее почитаемым, был небольших размеров Грот Рождества. Покрытый мрамором, он имел алтарь Рождества Христова в виде небольшой ниши, в середине которой находилась серебряная звезда, обозначающая место рождения Христа Спасителя. Внутренность алтаря была совершенно открыта для предстоящих, и только во время приобщения священнослужителей всё восточное отделение храма закрывалось завесой.
Храм освещали 52 лампады, из них 16 находились в упомянутой нише, 6 — в яслях, в которых был положен Иисус после своего рождения, 30 лампад размещены были в своде храма, вдоль и поперёк его. Они висели на длинных шнурах, спускались и поднимались с помощью балансира, выше которого над каждой лампадой находилась скорлупа страусиного яйца, обрамлённая снизу и по четырём сторонам металлом. Всё именно так, как в палестинском Вифлеемском храме.
Среди икон, украшавших Киселёвский, как его тогда называли, храм было много икон хорошего письма, в дорогих серебряных вызолоченных окладах. Особенным благоговейным почитанием и поклонением пользовалась Тихвинская икона Божией Матери и икона, представляющая Рождество Христа Спасителя.
Тихвинская икона Божией Матери была точной копией с древней иконы этого имени, созданной в 1751 году. Стояла она в правом приделе первого этажа за клиросом. Икона Рождества Христова была написана в Вифлееме и освящена на престоле Вифлеемского храма. Её прислал М. М. Киселёвой Мелетий, митрополит Петрский (в Аравии) и экзарх третьей Палестины и второй Аравии. Она стояла за престолом в храме Рождества Христова.Троицкий храм имел богатые ризницу и церковную утварь.
19 декабря 1882 г. в Пензе был освящён построенный с южной стороны Спасского кафедрального собора на средства М. М. Киселёвой придельный храм во имя святых мучеников Евлампия и Евлампии. Он примыкал к Екатерининскому приделу собора, в котором был захоронен святитель Иннокентий, известный ей при жизни и глубоко ею чтимый.
Мысль о сооружении этой пристройки возникла вследствие большого стечения к могиле епископа Иннокентия богомольцев, которым не хватало места в маленьком склепе, имевшем вход непосредственно с улицы, что представляло большие неудобства, особенно в зимнее время. Поэтому горожане просили у бывшего Преосвященного Григория благословение на устройство при входе в склеп часовни, в которой можно было бы служить панихиды и которая предохраняла бы склеп зимой от снежных заносов, а весной от воды. Преосвященный разрешил постройку часовни, но Мария Михайловна, приняв на себя все расходы, выстроила вместо неё небольшую церковь во имя святых мучеников Евлампия и Евлампии, день памяти которых отмечается Русской Православной Церковью 10 октября, совпадающий с днём смерти святителя Иннокентия.
В 1833–1884 гг. Киселёва перестроила в гораздо больших против прежнего размерах полуразрушенный храм в память Обновления храма Воскресения Христова с новой красивой колокольней и с хорошим обеспечением состоящего при церкви причта. Сделала она это потому, что Воскресенский храм считался памятником древности, и в нём более 300 лет находилась древнейшая икона Спасителя, почитаемая местными жителями чудотворною. Она, по преданию, была прислана этому храму царём Иоанном Грозным после похода его на Казань.

Вот как гласит об этом предание.
В 1552 г. Иоанн Грозный, идя на войну под Казань, за рекой Сурой обнаружил на пикете кубанских татар, коих повелел окрестить и устроить для них церковь, которую намеревался на обратном пути освятить. Однако после взятия Казани он возвратился в Москву иным путём, но часть бывшего с ним войска прислал сюда для поселения и образования пограничной стражи с кубанскими новокрещёнными татарами и прислал бывший с ним под Казанью образ Всемилостивого Спаса, который и был поставлен во вновь выстроенной по его повелению деревянной Воскресенской церкви.
В 1870 году, когда начато было строительство Моршанско-Сызранской железной дороги, Воскресенский храм, стоявший вблизи железнодорожного полотна, предназначен был к слому. Разрушили его трапезную и колокольню, взяли всю церковную утварь, образа и колокола. Вместо этого храма решено было построить новый, Богоявленский (Новый Спаситель), на Ярмарочной площади, в который накануне его освящения 29 декабря 1884 г. была перенесена и чудотворная икона Христа Спасителя.
К этому времени был восстановлен на средства М. М. Киселёвой и Воскресенский храм, значительно расширенный, трёхпрестольный, на том самом месте, где стоял первый древний Воскресенский храм (Старый Спаситель), построенный на месте бывшего Черкасского острога.
Много усилий приложили прихожане и сама Мария Михайловна, чтобы вернуть в возобновлённый храм чудотворную икону Христа Спасителя, которая была его неотъемлемою частью. Но Святейший Синод указом от 24 января 1886 г. установил на будущее время, чтобы святая чудотворная икона находилась в Воскресенской церкви от праздника Святой Пасхи до Обновления храма Воскресения в Иерусалиме (13 сентября), престольного праздника черкасской Воскресенской церкви, а остальное время года — в Богоявленской церкви. Чтобы эта икона постоянно пребывала в возобновлённом храме, М. М. Киселёва сделала с неё хороший список и украсила его драгоценной ризой.
В 30-х годах ХХ века Воскресенский храм был закрыт, а его колокольня и купол полностью разрушены. В таком виде он сохранился до наших дней.
В 1938 ?1939 гг. здание храма использовалось как зернохранилище. В конце 1939 г. внутреннее его помещение было перепланировано и приспособлено под пересыльную тюрьму, которая находилась здесь с 1940 г., а после её закрытия, в мае 1953 г., здание старинного храма использовалось как складское помещение. В 1997 г. его передали Пензенской епархии, началась реставрация: в 1998 г. были сломаны перегородки тюремных камер. Ныне в нём уже совершаются богослужения.
Единственно из участия к нуждам крестьян строила Мария Михайловна на собственные средства церкви в тех своих бывших имениях, где их прежде не было. Щедрую помощь оказывала она и монастырям. Так, Мокшанскому Казанскому женскому монастырю ею было пожертвовано 69 десятин земли, большая денежная помощь на окончательное устройство монастырских храмов.

Мария Михайловна является учредительницей Пайгармского Параскево-Вознесенского женского монастыря, устроенного на месте явления образа великомученицы Параскевы. Вот что говорит об обретении святой иконы стародавнее предание.
Около 1780 г. у одного солдата родом из Рузаевки сильно заболели ноги. Он был помещён в лазарет и не имел никакой надежды на выздоровление.
Однажды, когда он, истомлённый страданиями, забылся сном, то увидел перед собой небесной красоты женщину в голубом одеянии с крестом в руках, которая спросила: Хочешь ли ты выздороветь и пойти домой? Два раза после того сон повторялся, а в последний раз явившаяся добавила: Через три дня ты будешь здоров и тебя отпустят домой. Придя домой, не забудь сходить в деревню Пайгарму, пройди в лес, держась влево от деревни к оврагу, там попадётся тебе муравьиная куча, спустись от неё в овраг и увидишь небольшую яму с водой, а в ней — мой образ. Вычисти ту яму, опусти в неё сруб, сделай часовню и поставь в ней мою икону, и тогда будешь совершенно здоров.
Всё случилось так, как и было предсказано. В указанном месте солдат нашёл икону своей целительницы великомученицы Параскевы, а когда расчистил яму и опустил сруб, тотчас хлынула студёная вода — открылся родник, из которого побежала по оврагу ключевая вода. Молва о целебной силе источника распространилась далеко за пределы округи, и стали ходить к этому чудотворному источнику православные христиане, и каждый по вере своей получал исцеление.
Окрестные жители хотели видеть в этом месте монастырь и обратились за помощью к М. М. Киселёвой, которая охотно приняла на себя все хлопоты по учреждению святой обители. Благодаря её ходатайству было получено Высочайшее разрешение на открытие обители под названием Параскево -Вознесенской общины (20 июля 1865 года), а 18 апреля 1884 года по указу Святейшего Синода община была переименована в Параскево-Вознесенский женский общежительный монастырь.
При открытии общины М. М. Киселёва пожертвовала ей 20 десятин земли и 2 000 рублей. Она выкупила все строения и усадьбу, принадлежавшие прежним владельцам, помещикам Струйским, и подарила монастырю; ею пожертвовано 245 десятин плодородной земли для устройства монастырского хутора, дорогая церковная утварь, иконы и многое другое. Мария Михайловна была избрана почётной попечительницей этой обители и до конца жизни не переставала заботиться о её благоустройстве, живо принимая к своему доброму сердцу все её нужды.

М. М. Киселёва положила основание к образованию девиц духовного звания в Пензе, пожертвовав в 1865 году в вечную собственность Пензенской епархии принадлежавшую ей довольно большую усадьбу на Лекарской улице с садом и большим одноэтажным домом в глубине двора. По принятию в духовное ведомство дом был увеличен надстройкой второго этажа и приспособлен для епархиального женского училища.
До пожертвования этого дома в Пензе существовала лишь начальная трёхклассная школа для обучения девиц-сирот духовного звания самым кратким, элементарным сведениям по Закону Божию, письму и арифметике. Размещалась она при Казанской церкви на о. Пески в одном доме с богадельней для престарелых лиц духовного звания. По тесноте и несоответствию элементарным гигиеническим условиям число обучающихся в ней едва достигало 30 человек.
Прибывший в 1863 г. в Пензу Преосвященный Антоний после осмотра приюта поставил себе непременной задачей приобрести новое помещение для училища в лучшей части города. Ему было к тому времени известно, что в Святейшем Синоде уже разрабатывается проект нового устава об открытии шестиклассных епархиальных женских общежительных училищ. В связи с этим он вознамерился заранее приготовить место и здание для немедленного открытия епархиального училища по получении нового устава.
Был предпринят даже сбор пожертвований для покупки подходящего здания. Однако когда владыка обратился к духовенству и гражданам Пензы с приглашением к пожертвованиям на этот предмет, Мария Михайловна, всегда отзывчивая и готовая на помощь для блага нуждающихся, на сделанное ей предложение продать духовенству свою усадьбу с домом на Лекарской улице отказалась от всяческих торговых сделок и во имя любви Христовой подарила её духовенству.
Много жертвовала Мария Михайловна и на Святую гору Афон. Русские афонские иноки не понаслышке знали о её великих делах милосердия. Особенно же щедро помогала она Афонскому Андреевскому скиту, не имевшему ни земли, ни леса, ни иных источников к обеспечению своего существования, кроме разного рода приношений со стороны. Насельники этой обители почитали Марию Михайловну Киселёву своей покровительницей и благодетельницей.
Для домовой церкви с престолом во имя великомученика Пантелеимона при вновь выстроенном М. М. Киселёвой в Пензе втором корпусе богадельни благодарные иноки прислали часть мощей этого святого и свидетельство за подписью настоятеля Русского Андреевского общежительного монастыря с братией от 25 июня 1882 г.

Но особенно благотворительность Марии Михайловны распространялась на Палестину и Сибирь.
Палестина со святынями была предметом её особой христианской заботы.
Я всегда любила святые места Иерусалима и желала туда ехать, быть полезной, сколько будет мне возможно,— писала она обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву.
В семейном архиве М. М. Киселёвой хранилось немало благодарственных писем и документов от Иерусалимского Патриарха на греческом языке. На храм Гроба Господня и на Русскую духовную миссию, в Палестинское общество, на нужды прибывавших туда во множестве богомольцев, в основном из простонародья, Марией Михайловной посылались едва ли не ежегодно большие вклады и пожертвования. А в Назарете уже на склоне лет Киселёва купила очень дорогой небольшой участок земли, где, по преданию, иудеи хотели свергнуть Спасителя со скалы. На свои средства она выстроила на этом участке благолепный храм в память неудавшегося свержения Спасителя с училищем для тамошних православных детей, надлежащим образом обеспечив его существование.
Сама она ввиду преклонного возраста не смогла поехать в Назарет для организации строительства храма, но послала туда своего архитектора, а также племянницу Александру Степановну Радищеву, которая с радостью поехала в Назарет и прожила там три года.
Большую помощь в этом деле оказал М. М. Киселёвой сам Назаретский митрополит Нифонт, который взял на себя все труды по возведению храма, сам выхлопотал фирман (указ) у султана на его постройку.
Сооружён храм в память неудавшегося свержения Спасителя на одной из вершин гор, принадлежащей грекам. Он необычной архитектуры — без купола, с плоской крышей и большим крыльцом на двух колоннах перед входом, куда ведут с двух сторон лестницы, с великолепным интерьером, с богатым, полностью вызолоченным иконостасом.
Храм был освящён 15 мая 1880 года. В письме митрополита Нифонта, присланном в Пензу на имя А. С. Радищевой, говорится:
Вчера Господь помог освятить храм Марии Михайловны. Не буду говорить Вам, какое это было общее утешение и как наши православные дивились и восхваляли усердие Вашей тёти. Много их было на освящении, и они говорили, что это лучшая церковь, много благолепнее даже Фаворской… Поздравьте от моего имени благодетельную храмоздательницу и поблагодарите её за прекрасную утварь и ризницу. Слава Богу! Всё успели перешить из присланных материй и парчи. Поспела к освящению и превосходная митра… Не забывайте и Вы Назарет, когда-то дождусь Вас сюда, чтобы полюбовались всем, что приобрёл я на щедроты Вашей тёти.

На Святой Земле, в Иерусалиме, имя Марии Михайловны Киселёвой как русской щедрой благотворительницы увековечено на мемориальной доске в храме святого Александра Невского. Что касается Сибири, то через православное Московское миссионерское общество М. М. Киселёва так же щедро посылала деньги в пользу сибирских инородческих миссий, в помощь как проповедникам Евангелия, особенно на Алтае, так и новообращённым христианам.

Мария Михайловна дожила до глубокой старости, и весь долгий жизненный путь её был непрерывным делом благотворительности. Она никогда и никому не отказывала в помощи. Сама же жила скромно и уединённо. До наших дней сохранился дом Марии Михайловны на улице Красной, 38, и было бы справедливо поставить этот скромный дом на государственную охрану как памятник истории и культуры.
Подвиги М. М. Киселёвой на ниве благотворительности не остались незамеченными. Она была награждена российским орденом св. Екатерины, давшим ей титул кавалерственной дамы; греческим орденом Спасителя за большие пожертвования, сделанные ею в период сербско-турецкой войны; сербским орденом Такова за участие в деятельности общества попечения о раненых и больных воинах во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг.; знаком Красного Креста. 18 октября 1884 г. ей был пожалован знак Православного Палестинского общества со званием действительного члена этого общества.
М. М. Киселёва была удостоена звания Почётной гражданки Пензы. В постановлении Пензенской городской Думы от 11 ноября 1881 г. говорилось: Мария Михайловна Киселёва постоянно, в течение многих десятилетий, оказывала и оказывает благотворения многим из нуждающихся горожан, в последнее же время свои вспомоществования беднякам она упрочила навсегда, открыв в Пензе на свой счёт вторую Киселёвскую богадельню. Такая щедрая благотворительность Марии Михайловны, облегчающая задачи общественного управления по народному призрению, возлагает на это управление нравственный долг — гласно признать заслуги госпожи Киселёвой перед обществом… и при этом просить Марию Михайловну принять на себя звание пензенской Почётной гражданки.
И сегодня в Пензе помнят имя своей Почётной гражданки: недалеко от кинотеатра „Современник“ установлена стела, которую венчает фигура ангела; на стеле — имена благотворителей, и первое в этом списке — имя великой благотворительницы Марии Михайловны Киселёвой.

…Скончалась М. М. Киселёва 6 декабря 1887 г. в возрасте 89 лет. Похоронена в Спасо-Преображенском мужском монастыре, рядом с мужем. Погребение совершил Преосвященный Антоний (Николаевский), епископ Пензенский и Саранский, с причтом кафедрального собора. На могиле была установлена чугунная плита с надписью: Александр Григорьевич и Мария Михайловна Киселёвы. Скончались 12 апреля 1847 и 6 декабря 1887 гг..
Надо сказать, что в 2002 году останки четы Киселёвых были обнаружены в руинах Спасо-Преображенского монастыря (ул. Индустриальная в Пензе).
Незадолго до смерти М. М. Киселёва составила духовное завещание (от 19 января 1886 г. и дополнение к нему от 15 ноября 1887 г.). Этот завещательный акт посмертной воли Марии Михайловны раскрывает всю её жизнь, посвящённую широкой благотворительности, показывает, с какой любовью она относилась к судьбе своих бывших крестьян, к Церкви и благотворительным учреждениям.
Её щедрая благотворительность, оказанная разным учреждениям и особенно крестьянам, просто изумляет. Так, например, завещательница предоставила в собственность и общее владение своих бывших крестьян разных сёл и деревень до 6 000 десятин земли и сверх того оставила им капитал в 39 837 рублей, процентами с которого они могли пользоваться в особенно трудных обстоятельствах — при неурожаях, пожарах, падеже скота и т. д. На обе богадельни оставлен ею неприкосновенный капитал в 565 000 рублей.
Кроме того, по завещанию получили в дар: Спасо-Преображенский монастырь — усадебное место в Пензе, 5 000 рублей и ценные иконы; Арзамасская Алексеевская община — 50 десятин земли; Палестинское православное общество, Главное Российское общество Красного Креста, заведение для душевных больных Всех скорбящих Радость в Санкт-Петербурге, Николаевская военная Чесменская богадельня — по 50 000 рублей.
Сверх того были назначены значительные суммы: Московскому миссионерскому обществу для распространения Православия между инородцами, военным раненым, не выслужившим пенсии, на образование детей древних дворянских фамилий в России. Ею пожертвовано 100 000 рублей для раздачи бедным в Палестине, Кандии, Болгарии, Месопотамии.
Здесь перечислены лишь наиболее выдающиеся и общественно-полезные дела Киселёвой, добрые же дела, совершённые ею тайно, были известны лишь Господу да тем, кто ими воспользовался. Мария Михайловна всегда заботилась о вдовах и сиротах и спешила на помощь всем, кто в ней нуждался, никому не отказывая в помощи. Духовное завещание М. М. Киселёвой — яркое свидетельство её великой любви к Богу и ближним.
Имя бескорыстной подвижницы благочестия М. М. Киселёвой не должно стереться из наших сердец, и мы так же, как и её современники, обязаны высоко ценить её истинно христианские заслуги и с тёплым чувством, как знак благодарности, хранить о ней вечную память. Надеюсь, что когда-нибудь памятник Марии Михайловне украсит её бывшую усадьбу, где ныне расположен храм науки, самый большой в городе вуз — Пензенский государственный университет, или появится там, где в XIX веке открылась знаменитая Киселёвская богадельня, а сейчас расположена городская больница.

И пусть этот скромный труд станет первым кирпичиком в основании будущего памятника.

Анна Фёдоровна Головина
Пензенские епархиальные вести № 2 2011 г.

© 2013-2018 Императорское Православное Палестинское Общество: официальный сайт.