Сколько людей на нашей планете задумываются сейчас над этим? Тревожные мысли... Ведь даже в дни самых тяжелых испытаний человечества, в дни второй мировой войны, речь не шла о тоталитарном уничтожении целых народов, всей жизни на Земле. А сейчас об этой возможности спокойно рассуждают иные зарубежные политики, считающие, что есть вещи поважнее, чем мир. Известно, что имеется в виду—деньги, безнаказанность, власть. Но честные люди разных народов, стран, профессий и возрастов поднимают свои голоса протеста!
Старый человек сидит на своем рабочем месте, на киностудии, у монтажного стола Ему далеко за восемьдесят, он ровесник двадцатого века. Волосы совершенно белые, глубокие морщины пролегают по красивому и умному лицу. Но не усталость старости светится в его глазах, а молодая энергия, пылкий гнев. Искренне, логично, общедоступно делится мудрый человек со всеми, кто хочет его выслушать, своими раздумьями о судьбах нашей Земли. Этот человек—Александр Иванович Медведкин, старейший советский кинорежиссер, член Коммунистической партии с 1920 года. Прислушайтесь к нему. Слушайте его внимательно! Он имеет право говорить и от своего и от вашего имени. Длинная, трудная, прекрасная жизнь, полная творчества, дерзания, работы, дает ему это право.
Еще в годы гражданской войны красноармеец Конной армии Буденного Александр Медведкин уверовал в воспитательную, убеждающую силу искусства. Частушки, плакаты, агитационные спектакли, которые он создавал, учили дисциплине, сознательности, культуре. Армейский политотдел направил Медведкина в кино—делать военно-учебные фильмы. И вот уже почти шестьдесят лет работает Медведкин в киноискусстве. Сделаны десятки фильмов. До сих пор идет на экранах разных стран еще немая, черно-белая комедия «Счастье». Зрители помнят и светлую лирическую комедию «Чудесница» о колхозной деревне и овеянную надеждой «Освобожденную землю» о том, как после разрушительной войны возвращаются люди к созидательному труду... Но больше всего сил и таланта отдал Медведкин документальному кино. Он убежден, что лучше всего доходят до сознания зрителей реальные факты действительности—собранные, обобщенные, осмысленные и интерпретированные автором, художником.
Еще в начале тридцатых годов организовал Медведкин кинофабрику-поезд. В нескольких вагонах разместились и съемочная техника, и кинолаборатория, и зрительный зал. и койки для нескольких энтузиастов. «Сегодня снимем —завтра показываем!»—таков был их лозунг. И, разъезжая по югу России и по Украине, снимали они и радостные успехи рабочих Криворожья, строителей Днепрогэса, совхозов и колхозов, и с особенным рвением—недостатки в работе, плоды недомыслия, разгильдяйство, бюрократизм. Фильмы прославляли труд, осмеивали косность, увещевали, ободряли, смешили. Искусство активно вторгалось в жизнь.
И это сознательное и органическое стремление—участвовать в жизни своего народа—привело Медведкина в годы Отечественной войны на фронт. Руководитель фронтовых кинооператоров, начальник фронтовых киногрупп. Медведкин не только создал ряд документальных фильмов, но и обучил операторскому делу отряд молодых солдат. Легкий киноаппарат на ложе автомата фиксировал подвиги бойцов героизм победителей. Покой и радость победы были недолги. Коварство «холодной войны», а затем возникновение новых военных конфликтов побудили Медведкина оставить мирную тематику. А ведь с какой радостью говорил он в своих документальных картинах об успехах молодых реслублик Казахстана и Тувы, воспевал «Славу Труду», запечатлевал героику покорения целины... Темперамент бойца сатирика, агитатора призвал к иной тематике. «Внимание! Ракеты на старт» назывался его фильм о западногерманских реваншистах и их американских покровителях. «Разум против безумия» противопоставлял социализм капитализму, жизнь—смерти, созидание—уничтожению, «Дружба со взломом», «Склероз совести»—страстные памфлеты на колониализм, на империалистическую экспансию, на возрождение фашизма. «Мир Вьетнаму», «Ночь над Китаем» убедительно и страстно говорили о событиях, волновавших весь мир.
В серии картин о Китае, снятых с уважением и братской любовью к многомиллионному народу. Медведкин резко осуждал антисоветскую политику, призывал к возобновлению сотрудничества и дружбы. И. наконец, в серии картин об Америке, о проводимой ею политике с позиции силы, о провокации новых войн он честно называл вещи своими именами, клеймил тех. кому ненавистно мирное счастье народов. Фильм «Тревога» продолжает этот страстный спор с адептами войны, с политиками, ослепленными своею недоброй силой, с безумцами, рискующими существованием человечества, жизнью на Земле. Искусству Медведкина свойственны разные краски. И нежность к детям. природе, материнству. И задорная веселость. И укоризненное сожаление. И брезгливое презрение. И оптимизм. И уважение к труду, к мыслям, к убеждениям людей. Фильм «Тревога» породил гнев. Глядя в аппарат, обращаясь прямо к зрителю, к его разуму, совести, справедливости. Медведкин говорит: «Не требуйте от меня в этих раздумьях ни уважения, ни дипломатической учтивости к безумцам, готовым сжечь нашу планету!» Но нет, не брань, не голословные обвинения движут фильм, а факты, документы, доказательства.
Медведкин и другие создатели фильма собрали впечатляющий изобразительный материал. Здесь и чудовищные ракеты, готовые взлететь в нашу сторону, самолеты с вытянутыми, как у хищных птиц, клювами, подводные лодки, лоснящиеся, как акулы, танки, приземистые, как скорпионы. Здесь и искаженные злобой лица воинствующих политиков, наемных убийц, профессиональных истребителей и угнетателей, полицейских, отважно расправляющихся с безоружными женщинами и стариками. Все это подлинные кадры, снятые самими американцами в Ливане, на юге Африки, на юго-востоке Азии, а также в Нью-Йорке, Детройте. Чикаго и других американских городах, снятые с удовольствием, с хвастливым ликованием, с безрассудным упоением своей силой.
Еще в двадцатых годах советский режиссер-документалист Эсфирь Шуб показала, как монархическая официальная кинохроника может разоблачать царизм, может свидетельствовать против событий, которые намеревалась воспевать. В годы войны Довженко, Юткевич, Райзман и другие наши мастера убедительно использовали фашистскую кинохронику, чтобы показать и зверство и обреченность расистов и захватчиков. Кадры, восхваляющие Гитлера и фашизм, стали разоблачающими и обвиняющими в документальных фильмах советского режиссера Михаила Ромма, шведского режиссера Ирвина Лейзера. англичанина Пола Рота, француза Криса Маркера и многих других художников-антифашистов.
Теперь талант и разум Медведкина обратили хвастливую американскую хронику против милитаристов, против безумцев, стремящихся к войне, которую нельзя выиграть. И не только текст, который произносит сам Медведкин с подкупающей искренностью и убежденностью, но и сами кадры, контекст, в который они поставлены, говорят не хуже слов. Мне только одного не хватило в убедительном фильме—прогрессивных деятелей антивоенного движения, которое в Америке да и во всех странах мира есть и каждодневно крепнет. Разумеется. Медведкин говорит об этом, но показаны антивоенные демонстрации, я бы сказал, страдательно: их разгоняют, травят газами, избивают дубинками, расстреливают. Мы знаем: не разгонят, не затравят, не расстреляют! Но показать эту нарастающую силу, эту надежду всего человечества можно было бы сильнее, масштабнее. Мне подумалось также, что текста в фильме слишком много. Порою изображение говорит само, не требуя слов. Зато особенно хорошо звучат личные, интимные интонации вступительного и заключительного эпизодов.
Вначале Медведкин печально говорит о старости, о том, что уходят его ровесники и «где-то рядом маячит и моя финишная прямая». Да! Не за себя тревожится человек, проживший такую долгую и напряженную жизнь. Не за себя, а за человечество! За будущие поколения. Вот. они смотрят на нас чистыми детскими глазами с фотографии, бережно вынутой Медведкиным из кармана. Это правнуки режиссера. И от этой простой, бытовой, человеческой интонации, от этих юных глаз и от слов любви старого человека к людям будущего становится особенно ясно, что все мы в ответственности перед ними. И фильм «Тревога» вызывает не только тревожные опасения, но и непреклонное желание бороться за жизнь на нашей, несмотря ни на что, прекрасной Земле.
Р.Юренев
Журнал "Советский Экран" №3 февраль 1985 года.
