Тяжело жили, да не тужили: по воспоминаниям семьи Штыковых о никольском селе Ильмино.

Я обратила внимание, что когда встречаешься с сельскими жителями, то обязательно услышишь какие-то необычные рассказы, особенно, если это касается давнего прошлого. Так случилось, когда я постучалась в гости к семье Штыковых из села Ильмино Никольского района. Мне подсказали, что Штыковы – изумительные рассказчики и непременно поделятся своими воспоминаниями. Так и получилось.

Я попала на чаепитие большой семьи Штыковых, где во главе стола сидел Виктор Федорович со своей женой, Нина Федоровна и Елена Федоровна – его сестры. Разговор вначале как-то не клеился. «Да что про нас писать-то, - молвила Нина Федоровна, - простые мы». А когда я попросила рассказать о своем детстве, о прошлом села, беседа оживилась.

- Семья у нас была многодетная – шестеро детей, двоих схоронили, а других мне пришлось нянчить, - Нина Федоровна начала своей рассказ певучим голосом. – И поучиться-то толком не удалось, надо было следить за детьми. Жили бедновато, работы было невпроворот круглый год, без продыха: и в поле работали, и дома скотину и огород содержали, а с поздней осени и до весны была у нас и домашняя работа – пыльная, трудоемкая, однако, давала эта работа нашей семье, да и всем сельчанам, наверное, неплохой доход.

Видя мой интерес, слово взял Виктор Федорович: «Делали мы рогожку, а из нее шили кули рыбные и земляные. Процесс этот долгий, утомительный, грязный.

Заготавливать мочало мы начинали после окончания весенне-полевых работ, для этого отправлялись в лес «дpaть» липу. Для заготовки на мочало использовалась кора деревьев в возрасте 20—30, реже 40 лет.

Деревья, выбранные для заготовки мочала, использовали, когда начиналось движение сока, благодаря которому кора легко отстает от древесины. Делали на коре круговые надрезы, расстояние между которыми определяет длину заготовляемого мочала. Затем в каждой такой части делался продольный разрез, и корьевая трубка снималась руками или с помощью «сочило» – заостренной лопатки.

Снятую таким образом кору называли лубом (он же лыко, или подкорье). С одного дерева получали от 4 до 50 кг луба. Высушенный луб применялся как кровельный материал для хозяйственных построек, из него мастерили простейшую посуду под сухие продукты. Но основная часть луба шла на выделку мочала, применение которого было самое разнообразное.

Чтобы получить мочало, луб вымачивали в «мочищах» - в мокрых канавах, речке, пруду.
Для мочки луб связывали в плоты. Плот представлял собой две жерди длиной в четыре-пять метров, на которые укладывалось два-три воза луба. Сверху клали еще две жерди и связывали их с нижними. Готовый плот спускался в воду, и его придавливали березовыми или дубовыми бревнами. Под их тяжестью он погружался на дно водоема. В воде луб находился около полутора-двух месяцев.

Замачиванием луба занимались обычно до сенокоса. Вынимали его из воды в конце августа – начале сентября. Вынутые из воды «мочальники» раскладывали на берегу корой вниз. Внутренний слой лубка составляло мочало, свободно отдиравшееся от древесины. Снятый лубовой слой (мочало) просушивали на жердях и сортировали по цвету. Мочало разделяли на широкие ленты, сушили на специально сооружённых перекладинах, затем раздирали на узкие полоски и расслаивали на ленты. Раздирали-то, кстати, руками: у нас, у детей, сроду между пальцев «костяные» мозоли были, - смеется Виктор Федорович. - А как только заканчивалась уборка хлеба с полей, мы принимались за тканьё рогож.

В избе устанавливался рогожный стан из четырех, связанных наверху рамой столбов с двумя поперечными перекладинами, к этим перекладинам привязываются концы основы из более широких волокон мочала, так что основа висит горизонтально вдоль стана на высоте полтора аршина от пола. Всю технологию плетения рогожи сложно объяснить непосвященному человеку – это нужно только показывать. Но хочу сказать, что в избе всю осень и зиму стояла несусветная пыль и вонь от тины. Работали от темна до темна всей семьей – и старый, и малый – всем находилась работа. Зато самым любимым праздником у нас была Пасха: в предпасхальную неделю рогожный стан разбирался и выносился из избы. Потолки, стены, полы тщательно скоблились косырем и отмывались добела. Мыли окна, отстирывали всю одежду – в общем, дома на Пасху было все «стерильно» и ничего не напоминало о тяжелой и грязной зиме» - семья Штыковых заметно оживилась, рассказывая о прошлом своей семьи.

- Но, как говорит поговорка: хороша рогожа, да не одежа, - продолжает Нина Федоровна. – Одежду-то мы шили из конопляного полотна. А конопля, между прочим, была «мужская» - посконь, из которой в основном шили рабочую и мужскую одежу, и «женская» матерка - ткань из нее была помягче, что годилась даже на рубахи. Мы также коноплю собирали, вязали в плоты, вымачивали ее, потом сушили, толкли, чесали – тоже работы было немало для всех женщин.

- Кстати говоря, наша семья, по сути, обеспечивала одеждой себя сама: и ткань ткали, и валенки валяли, и сапоги тачали. Делали и бочки, и сбрую для лошадей. Что-то для себя, а что-то и продавали на сторону. Прибыльным дело, конечно же, было кулеткачество, - подытоживает Виктор Федорович.

Историческая справка: «Кулеткацкое производство находилось в руках крупных купцов и скупщиков, которые за бесценок приобретали добытые изнурительным трудом кули и рогожи, наживая за счёт чужого труда крупные капиталы. Одним из крупных скупщиков ильминских кулей и рогож был купец Чуев Василий Кузьмич. Купец Чуев сам в Ильмино бывал очень редко. Он и его племянники Илья и Иван Чуевы жили в селе Мосолово под Москвой, там находилась и его контора.

Рогожи в Ильмино скупал не сам Чуев, а его приказчик Леонтий Семёнович Климов, с двумя помощниками, братьями Гриниными.Каждую неделю Климов в Ильмино закупал до 15 тысяч рогож и кулей из чуевского мочала и до 9 тысяч из своего мочала. Ежедневно, кроме субботы, специально закреплённые 19 подвод, перевозили кули и рогожи из Ильмино в Суру, откуда железнодорожным транспортом отправлялись по назначению. Кроме Чуева, ильминские рогожи скупали гремячевский кулак И.А. Колпаков, Волков из Кезерки, Самохин из Вьяса и другие. За рогожу из своего мочала они платили 10-12 копеек, а из полученного 4-5 копеек. Они же продавали мочало по 5 рублей за 5 тюков, и на каждого выходило по 5 рогож. (Из летописи села Ильмино Никольского района Пензенской области)».

Представляете, каковы были объемы рогожного промысла в начале 19 века! И этим промыслом занималась каждая вторая ильминская семья. Производство рогожи существовало вплоть до 60-х годов 20 столетия.

- А какая у нас церковь была! – вздыхает Нина Федоровна. – Наверное, краше, чем в Никольске. Церковь сама была деревянной, а колокольня стояла отдельно. Огорожена церковь была кирпичными столбами с коваными заборами и воротами. А на каждом столбе красовался цветной стеклянный шар. Церковь при советской власти закрыли, купол снесли и сделали крышу. Там потом была школа.

- Вот в этой школе мы все и учились. Сейчас здание заброшено и постепенно разваливается. Но школьные годы хорошо помню, - говорит Виктор Федорович. – Представляете, в те времена мы бреднем в Суре даже стерлядь ловили, вот насколько это была «плодородная» река. И население почти 3 тысячи человек. У нас ведь село творческое было: были свои музыканты-гармонисты, которые даже писали свои песни, и поэты, и писатели. И люди все были мастеровые, умельцы на все руки. Хотя и жили не богато, но весело, с задоринкой.

Мы долго говорили об истории села Ильмино с замечательной семьей Штыковых. Нина Федоровна работала в колхозе, а потом еще два десятка лет санитаркой в местной больнице. Елена Федоровна долгое время разносила сельчанам почту.

А вот Виктор Федорович уехал из родного дома в Мурманск, где закончил высшее морское инженерное училище. Преподавал в морской академии г. Мурманска, он - кандидат технических наук, профессор кафедры электрооборудования судов; декан ЭМФ МВИМУ; проректор, 1-й проректор МГТУ; заместитель председателя комитета по образованию Мурманской области; преподаватель Северо-Западного заочного технического университета Санкт-Петербурга. Вот какие у нас замечательные земляки!

Источник фото: ГАУ ПО "Редакция газеты "Знамя труда" - Марина Вострова. 06 октября 2023 г., РИА Пензенской области. https://riapo.ru/nikolsk/selo-moe-rodno … ele-ilmino