Геннадий ГОРЛАНОВ

«Я ВЫРОС В ПОЛЕ
ИЗ ХЛЕБНЫХ ЗЁРЕН…»

К 100-летию со дня рождения А. И.  Карасёва.

Из сельской глубинки, из мордовского села Карсаевка, бывшего Чембарского уезда, а ныне Белинского района, пришёл в большую литературу Алексей Иванович Карасёв (1910 — 1980). Лет  десять тому назад мне приходилось бывать в этом селе, расспрашивать старожилов, помнивших своего земляка. Земля там благодатная, красивая, поэтичная; люди  открытые и добродушные. Там будущий писатель познал цену хлеба, там самостоятельно научился грамоте и навсегда впитал в себя сельскую красоту. «Моего села милее нет, и проселки там — все золотые», — оценит  он малую родину позже. В таком благодатном месте просто не могла не появиться творческая личность. И она появилась. Но прежде чем стать такой личностью, Алексей Карасёв прошел жизненную школу мужества, как говорится, и голод, и холод вынес сельский паренек. Жил он, впрочем, как и многие его сверстники — бегал пастушонком за коровами и овцами, пахал, сеял хлеб, косил сено… Отсюда ушел пешком в Пензу учиться в педагогический техникум. Образы многих его стихов почерпнуты из сельского быта. В стихотворении «Дума», обобщая опыт прожитых лет, напишет:
Я благодарен этой школе,
Где я узнал, как труден хлеб,
Узнал не просто как раздолье —
Узнал в поту, как в ливнях
Степь.
А потом и война вдоволь поиспытала его характер. Дважды он был тяжело ранен. Выходили его тогда врачи в медсанбате, снова после тяжелейших операций поставили на ноги, чтобы мог продолжать жить в стихах «тревожной думой о земле». Да, именно «продолжать», потому что еще до войны он успел выпустить две книжки. Писал он и в годы войны. Некоторые стихи военных лет Алексей Иванович с удовольствием включал в позднейшие сборники.
Первая его послевоенная поэтическая книга «В краю дубрав» вышла в 1956 году в Саранске, а через два года — уже в Пензенском книжном издательстве — «Золотая нива», куда вошла поэма «Дубрава». Алексей Иванович пробовал себя и как прозаик: повесть «Березовое лето» вышла в Саранске в 1961 году, книга рассказов и повестей «Стешина сирень» появилась в Пензе в 1964
году. И все-таки, на мой взгляд, Карасёву лучше удавалась стихотворная форма.
Внешне не броски, не напряжены стихи Алексея Карасёва. Не на праздный Парнас поманила от пахотной борозды мальчика, шагавшего за плугом, его беспокойная Муза, а повела «по стропилам смолистым грядущего дня» в рабочий цех поэзии. При прочтении его стихов создается такое впечатление, будто Алексей Иванович намеренно скрывает свои душевные волнения.
Человек большой скромности, он говорит о себе: «Писать начал рано, лет десяти-двенадцати, но что такое поэзия, стал понимать только в тридцатые годы. До войны выпустил две  книжки стихов, очень слабые, и о них мне не хочется вести речь. Только стихи, написанные в годы войны и после, в какой-то степени меня удовлетворяют, и то не все…».
Как мне представляется, в этих признаниях проявляется не только скромность, но и отменный эстетический вкус. Достаточно посмотреть его стихи из первого сборника стихов, вышедшего еще  до войны («За родину», 1938 год), до последних публикаций глава из поэмы «Журавлиный клик» в «Пензенской правде» (1976 год), чтобы убедиться в тщательности авторского отбора. Неоднократно он обращался к поэме  «Дубрава», к стихотворениям «День рожденья», «В саду сожжённом», «Я вырос в поле из хлебных зёрен…».
Кто ищет в стихах необычных героев, возвышенной романтической любви, неожиданных метафорических ассоциаций, тот не найдёт их у Карасёва. Язык его произведений народен в лучшем понимании этого слова. «Хочется красивое найти…», — признается он в стихотворении «Родной проселок». И это не просто фраза. Надо только приложить усилия, приоткрыть дверь в мастерскую его поэзии, и тогда вы столкнетесь с чудом: увидите, как «пружиня чуть колени и сбивая с трав росу, к озерку идут олени поглядеть свою красу», как «сентябрь в золотой опояске гуляет в вечернем саду»; услышите, как «целый день на пойме тополя шумно рукоплещут пастуху»; почувствуете, как «землянам вечной мерзлоты пшеничный снится колос».
В стране поэзии Карасёва происходят удивительные события: лесная красавица березонька целуется с кормилицей-землей, шепчется цветущая черемуха, в кудрях травы заводят игры ветра:
Колосья бьют в зарю,
Как в бубен золотой,
И сыплется роса горохом
Белая…
Говоря об образности поэзии Карасёва, нельзя не отметить одну особенность: стремление к красивой, я бы даже  сказал, к возвышенной образности. Жаворонок у  него не просто поет: он «вознес под солнце золотую дробь». А слезу автор поэтического сборника «Песнь золотой сосны», как добрый волшебник, превращает в синюю звезду: «Но слезинка — синяя звезда — о ресницы девичьи разбилась…».
С наибольшей значимостью сфера поэтического открывается на стыке заземленного и возвышенного. Сами по себе возвышенные сочетания обычны, но поэтическую красоту им придает соседство других, нарочито обыденных образов. Так, жаворонок «вознес золотую дробь» в соседстве со «ржаной копнушкой», «Волны, громоздясь, ломают седые льдины», а рядом прозаическое: «и стреляет вербный куст».
В таком стилевом оформлении сказываются особая зоркость, умение заземлить высокий «штиль» и возвысить обыденную интонацию. Алексею Карасёву присуще удивительное  чувство новизны восприятия жизни. В самом, казалось бы, незначительном, будничном он умеет подмечать то, что поражает своей неповторимостью и значительностью. Преклонение перед вечной красотой жизни — все это, пожалуй, и составляет главное достоинство его поэзии. Своими стихами, поэмами, повестью «Березовое лето» и лирическими короткими рассказами Карасёв пробуждает все то хорошее, что еще скрывается в каждом из нас.
Безусловно, пейзажные зарисовки, жизненные наблюдения остаются излюбленными объектами лирики Карасёва. Но надо бы обратить внимание читателя и на военные стихи. Война осмысляется в них с позиций трудового человека, вставшего на защиту Родины от фашизма, будь то «День рожденья» (1941) или «Твоя слеза» (1941), «В саду сожженном листья шелестят» (1944) или «В апреле воздух на меду настоян» (1945), «Память сердца» или «Солдатский ремень». В них поэту лучше всего удалось передать жажду по желанному миру, ненависть труженика к войне. Да и как ему, участнику кровопролитных боев с фашистами, дважды тяжело раненному, не ненавидеть войну! Не в этом ли опыте героя-фронтовика, находящегося на волосок от смерти, кроется его любовь ко всему живому?
Отсюда вытекает и высокое чувство гражданской ответственности за происходящее на земле. Поэт размышляет о родной земле, о времени, о советских людях, преображающих страну, о бесценности человеческой жизни. Любовь к жизни и огромная вера в человека продиктовали поэту вот эти оптимистические строчки:
Доктора, опротестуйте старость,
Сердце чтоб на тысячном году
Горячо и трепетно касалось
Белых яблонь в молодом саду!
Уже после войны, точнее в дни 25-летнего юбилея Победы над фашизмом, родилось у него стихотворение «В сельском ресторане», навеянное конкретным случаем в ресторане посёлка Лунино, где среди ветеранов оказался и Алексей Карасёв. «Сидел я там, — вспоминает автор стихотворения, — глядел на украшенные орденами и медалями костюмы ветеранов и думал: какой же это народ героический и скромный. Иные только сейчас сполна почувствовали, какое великое дело они сотворили, у иных жены и дети даже не знали, за что муж и отец отмечен высокими наградами». Седые ветераны своей «неспешной песней» оживили память тех суровых дней — и вот уже их жены подносят платки к глазам, им кажется, что они пришли провожать своих молодых соколов. «Тех, прежних, молодых, чубатых. Туда, где жизнь на волоске». И вот уже не стареющая память властно заполнила всех присутствующих, и уже не песня звучит над ними,
А громы дальних батарей…
И колос выгорел родимый,
В срок не дождавшись косарей.
И вянут, старятся невесты,
И горем сердце тяжелит…
В пределах одного, в общем-то, небольшого стихотворения поэту удалось военную тему раскрыть в широком эпическом плане, метафорически показать одновременно и фронтовые, и тыловые будни.
Большие чудеса творят хорошие книги. За какие-нибудь три-четыре часа они могут поведать любознательному читателю о жизни целого села, о его прекрасных заливных и суходольных лугах, раскинувшихся пестрым ковром трав и цветов, о золотых разливах хлебов и крепышах-арбузах, греющих свои крутые полосатые бока на солнцепеке, о ежевичных и малиновых зарослях. Далеко ходить за этим чудом не надо. Достаточно перечитать книги Карасёва.
Великое это счастье — оставить след на земле! Ради этого следует жить и работать. Именно так и живет и работает лирический герой книг Алексея Ивановича Карасёва, замечательного писателя, юбилей которого мы отмечаем.

См. : http://sura.liblermont.ru/content/files/14 gorlan.pdf