8. ПОСЛЕДНИЕ СРАЖЕНИЯ
Зеловские высоты
Подготовка к наступлению проводилась под лозунгом «Добить фашистского зверя в его собственном логове и водрузить над Берлином Знамя Победы».
Прежде всего были решены организационные вопросы: соединения и части, которым предстояло действовать на важнейших направлениях, пополнили наиболее опытными политработниками; значительное внимание было уделено укреплению ротных партийных и комсомольских организаций — ведь в ожесточенных январско-мартовских боях погибло много коммунистов и комсомольцев. Эта задача решалась путем приема в партию и комсомол воинов, отличившихся в боях, перевода членов и кандидатов партии из тыловых подразделений и учреждений в боевые подразделения, а также правильной расстановкой коммунистов и комсомольцев, прибывших в составе нового пополнения. К началу наступления в 1-й гвардейской танковой армии имелось 12188 коммунистов и 10 тыс. комсомольцев, что составляло около 50 процентов ее общей численности.  (Архив МО СССР, ф. 200, оп. 3063, д. 91, лл. 530—531).
15 апреля во всех соединениях и частях прошли партийные и комсомольские собрания, на которых очень много говорилось о роли и месте коммунистов и комсомольцев в Берлинской операции. В коротких резолюциях выражалась главная задача коммунистов и комсомольцев. Так, в решении партийного собрания 3-го мотострелкового батальона 27-й гвардейской мотострелковой бригады было записано: «Партийная организация будет добиваться, чтобы батальон первым ворвался в Берлин. Мы будем стремиться, чтобы эту ответственную задачу выполнили коммунисты батальона». Подобные решения были приняты во всех партийных и комсомольских организациях.
Благодаря напряженной и целеустремленной работе командиров, штабов, политработников, партийных и комсомольских организаций и самоотверженному труду всех воинов к исходу 15 апреля войска 1-й гвардейской танковой армии были готовы к наступлению и ждали лишь только сигнала.
В 1-й гвардейской танковой армии насчитывалось около 45 тыс. солдат и офицеров, 709 танков и самоходно-артиллерийских установок, 700 орудий и минометов и 44 реактивные установки.  (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 20543, д. 7, лл. 159-160). Корпуса танков и самоходно-артиллерийских установок, стволы и щиты орудий, борта автомашин пестрели надписями: «За Родину!», «Вперед на Берлин!», «Даешь Берлин!», выразительнее всего говорившими о высоком наступательном порыве.
15 апреля, как только солнце скрылось за горизонтом и сумерки спустились на землю, 1-я гвардейская танковая армия стала выдвигаться к Одеру. В 3 часа ночи 16 апреля к реке подошли передовые бригады. Вода бурлила от разрывов снарядов — это вражеская дальнобойная артиллерия вела огонь по нашим переправам.
Перед рассветом 16 апреля в 5 часов по московскому времени (в 3 часа по берлинскому) ослепительные вспышки разрезали ночную мглу, небо озарилось разноцветными трассами. Началась артиллерийская и авиационная подготовка, которая потрясла до основания позиции врага.
Происходящее потрясло бойцов и командиров 1-й гвардейской танковой армии. Они молча смотрели на зарево, прислушивались к чудовищному гулу. Среди них были и ветераны, слышавшие гул Московской, Сталинградской и Курской битв. То, что происходило в эти минуты, было потрясающе.
Предрассветную тьму ярким светом прорезали 140 прожекторов, и общевойсковые армии перешли в наступление. В эти минуты 1-я гвардейская танковая армия по двум 60-тонным и двум 16-тонным мостам начала переправляться через Одер.

В исходных районах под грохот начавшегося сражения во всех соединениях и частях проходили митинги, зачитывалось обращение Военного совета 1-го Белорусского фронта.
В обращении говорилось:
«Боевые друзья!
Наша Родина и весь советский народ приказали войскам нашего фронта разбить противника на ближних подступах к Берлину, захватить столицу фашистской Германии — Берлин и водрузить над нею Знамя Победы!
Пришло время нанести врагу последний удар и навсегда избавить нашу Родину от угрозы войны со стороны немецко-фашистских разбойников. Пришло время вызволить из фашистской неволи еще томящихся там наших отцов и матерей, братьев и сестер, жен и детей наших.
Дорогие товарищи!
Войска вашего фронта прошли за время Великой Отечественной войны тяжелый, но славный путь. Боевые знамена наших частей и соединений овеяны славой побед, одержанных над врагом на Дону и под Курском, на Днепре и в Белоруссии, под Варшавой и в Померании, на Украине и на Одере.
Славой наших побед, потом и своей кровью завоевали мы право штурмовать Берлин и первыми войти в него, первыми произнести грозные слова сурового приговора нашего народа гитлеровским захватчикам.
Мы призываем вас выполнить эту задачу с присущей вам воинской доблестью, честью и славой. Стремительным ударом и героическим штурмом мы возьмем Берлин, ибо не впервые русским воинам брать Берлин.
...От вас, товарищи, зависит преодолеть последние оборонительные рубежи врага и ворваться в Берлин.
За нашу Советскую Родину — вперед на Берлин!
Смерть немецким захватчикам!».  (Г.Г. Семенов. Наступает ударная. М., Воениздат, 1970, стр. 245).
В ответ на обращение Военного совета фронта воины 1-й гвардейской танковой армии, как один, заявили: «Мы возьмем логово фашистского зверя и водрузим над ним Красное Знамя Великой Победы». Солдаты и офицеры 1-й гвардейской танковой бригады приняли клятву, в которой, в частности, говорилось: «Клянемся тебе, наш великий народ, что мы, идя в последний решительный бой, будем драться до последнего дыхания, пока сердце бьется в груди, а глаза видят врага... Вперед, боевые товарищи, на штурм Берлина!».  (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 40134, д. 3, л. 220).
Первыми вступили в бой передовые отряды. В 13 часов 30 минут они подошли ко второй полосе и с ходу атаковали противника. Но успеха не добились. Для того чтобы сломить сопротивление врага, в сражение были введены дополнительные силы: в 11-м танковом корпусе — главные силы 36-й и 65-й танковых бригад, в 11-м гвардейском танковом корпусе — 40-я гвардейская танковая и в 8-м гвардейском механизированном корпусе — 20-я гвардейская механизированная бригады.

На Зеловских высотах стояли дивизионы артиллерии, «тигры», «пантеры», «фердинанды» и другая боевая техника. Все подступы были заминированы. Яростным огнем полыхала оборона врага: стреляли танки и штурмовые орудия, захлебывались противотанковые пушки, минометы, пулеметы и автоматы. Разрывы снарядов и бомб слились в оглушительный грохот. Воздух потемнел от гари и туч пыли.
Враг отразил и этот удар. Но неудача не обескуражила танкистов. Атаки следовали с нарастающей силой и продолжались до глубокой ночи. Однако результаты были незначительными. К исходу дня наши войска лишь местами вклинились во вторую полосу обороны противника. Массовый героизм пронизывал действия частей и подразделений. Бойцы и командиры стремились быстрее прорвать оборону врага, проявляя мужество, отвагу и находчивость. Многие из них отдали жизнь на поле брани, не дожив до Дня Победы.
Главной причиной медленного продвижения явилось то, что вторая полоса обороны противника, проходившая по Зеловским высотам, имела прочные инженерные сооружения и оборонялась значительными силами. По характеру инженерных сооружений, плотности живой силы и огневых средств, особенно танков, штурмовых орудий и противотанковых пушек, она значительно превосходила первую полосу. Зеловские высоты господствовали над окружающей местностью, и враг имел возможность наблюдать за местностью вплоть до Одера. Крутизна восточных скатов доходила до 30—40 градусов, в связи с этим при подъеме танки зачастую вынуждены были обходить крутости, обрывы и тем самым подставлять борта под огонь противотанковых средств врага. Высоты были опоясаны траншеями, дотами и дзотами, минными полями. На наиболее важных направлениях стояли в окопах противотанковые и зенитные орудия. Подступы были прикрыты противотанковым рвом шириной 3,5 и глубиной 3 м. Перед высотами проходила железная дорога, также являвшаяся серьезным препятствием на пути наступления наших войск. На Зеловских высотах помимо отошедших с первой полосы 20-й моторизованной и 303-й пехотной дивизий перешла к обороне резервная танковая дивизия «Мюнхеберг». На вторую полосу немецко-фашистское командование бросило также пять зенитно-артиллерийских полков берлинской зоны противовоздушной обороны (около 200 орудий, из них почти 50 процентов имели калибр 88 мм).
Чтобы прорвать такую оборону, необходимо было ее предварительно надежно подавить мощными ударами артиллерии и авиации. Видимо, при подготовке операции была несколько недооценена сложность характера местности в районе Зеловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону.
Наступила глубокая ночь. В воздухе висел едкий запах пороха и гари. Резко спала напряженность сражения, бой вела главным образом пехота с целью улучшения позиций.
Всю ночь войска 1-й гвардейской танковой и 8-й гвардейской армий готовились к бою. Необходимо было во что бы то ни стали сломить сопротивление врага, овладеть Зеловскими высотами и открыть путь на Берлин. Артиллерийская и авиационная подготовка была назначена на 10 часов утра, и, таким образом, войска имели 2—3 часа светлого времени до начала атаки.
Наступило 17 апреля, второй день Берлинской операции. Мощная артиллерийская и авиационная подготовка продолжалась 30 минут. В небе волна за волной шли на запад наши прославленные штурмовики и бомбардировщики, надежно прикрываемые краснозвездными истребителями. Над Зеловскими высотами висели тучи пыли и дыма
Еще не кончилась артиллерийская и авиационная под готовка, а танки и самоходно-артиллерийские установки атаковали противника на Зеловских высотах. Вслед за ними бросилась в атаку пехота. Вновь полыхнула огнем вражеская оборона. Несколько танков загорелось. Появилась вражеская авиация. В бой вступили зенитные орудия, крупнокалиберные зенитные пулеметы. Советские истребители стремительно атаковали врага, и небо разорвали пулеметные очереди. На земле и в воздухе завязались ожесточенные бои.
К 12 часам 11-й гвардейский танковый и 8-й гвардейский механизированный корпуса преодолели железную дорогу и овладели Фридерсдорфом, Дольгелином и Либбенихеном, но здесь были контратакованы усиленной моторизованной дивизией «Курмарк», находившейся до этого в резерве.
11-й танковый корпус генерала И.И. Ющука во взаимодействии с 4-м гвардейским стрелковым корпусом к 14 часам сломил сопротивление противника у Зелова и севернее, прорвал вторую полосу обороны противника, а затем, развивая наступление, форсировал реку Флисс и захватил Вульков.
Сложившейся обстановкой воспользовался 11-й гвардейский танковый корпус полковника А X. Бабаджаняна. Его соединения во второй половине дня нанесли удар через Зелов в юго-западном направлении, в ночь на 18 апреля в районе Герльсдорфа — 5 км западнее Зелова — форсировали Флисс и захватили плацдарм на левом берегу. Первой форсировала реку 27-я гвардейская мотострелковая бригада полковника  К.К. Федоровича. В ночь на 18апреля началась перегруппировка на север 8-го гвардейского механизированного корпуса генерала И.Ф. Дремова. К утру 18 апреля корпус достиг Дидерсдорфа — 5 км юго-западнее Зелова — и завязал бои на первом промежуточном рубеже обороны противника.
Так были взяты Зеловские высоты — ключ всей системы обороны врага на берлинском направлении. После взятия Зеловских высот была выпущена специальная листовка с призывом Военного совета 1-й гвардейской танковой армии: «Товарищи! Зеловские высоты пали, оборона врага прорвана. Впереди — Шпрее и Берлин. До Берлина осталось 50 километров. Быстрее вперед, чудо-богатыри!».  (Архив МО СССР, ф. 299, оп. 3063, д. 91, л. 536). Но этот путь, как никогда, был тяжелым.